И кратко проинструктировала меня, с какого бока следует подходить к корове. То ли с левого, то ли с правого, сейчас уже и не вспомню. И вымя ей сначала обтереть надо, потом ещё раз досуха протереть, смазать маслом, не забыв и про соски. Где я со своими смартфонами и книжками – и где коровье вымя с обтиранием? Однако Веронику было не переспорить. Беру ведро, отправляюсь в коровник и думаю: сейчас поищу в интернете, как доить зверя.

Под стать ему и свидетель. Все окружающие почему-то старались подобрать мне «достойную партию». Этого свидетеля настойчиво сватала мама невесты: «Очень хороший парень, Оля! Ты к нему присмотрись. Ну и пусть два раза сидел…» Добавлю – в неполных двадцать лет. Сидел два раза, но не три же! Поэтому, конечно, хороший парень, кто спорит. За что сидел – говорить не стану, дабы не шокировать читателей.

Девочка подрастала, мать частенько шутила, что отдаст её замуж в 15 лет, чтобы внуки пораньше появились. Родители при удочерении место жительства менять не стали, а ещё тётя подсуропила: частенько трындела всем и каждому, что, мол, наша Маша – приёмная. Абсолютно все соседи были в курсе их жизненной ситуации.

Вот так вот. На ровном месте… Я обречённо плёлся за таможенным инспектором, понимая, что после «офицера режима» могу запросто отправиться в камеру предварительного задержания. «Гэбэшник» оказался пожилым подполковником с интеллигентным лицом. Неожиданно он предложил расслабиться и выпить чаю, а сам углубился в изучение моего блокнота.

И однажды произошёл небольшой казус. Полицейские никогда не останавливали меня на улице для проверки документов. Ни в одном городе, куда бы я ни ездила. Возможно, вид у меня настолько законопослушный, что у правоохранителей даже мысли не возникает попросить паспорт. В своё время мне для работы потребовалась справка из наркодиспансера, так меня даже не заставляли сдавать анализы – ну, те, которые собирают в баночку.

Стараясь не разжигать конфликт, мы взяли огородный инструмент цапок и молча отвалили всё это пожароопасное безобразие от забора, даже не заходя на соседский участок. Неделю у соседей не было повода наведаться в тот угол, но потом я снова обнаружила, что всё это привалено к забору. Причём привалено так основательно, что даже согнулся опорный металлический столб.

Так вот, эти чаты создаются мошенниками именно с целью узнать о вас личную информацию. Состав семьи, место работы, график работы, точный адрес, наличие домашних животных, наличие автомобиля и его госномер – в дворовых чатах люди не привыкли скрывать эти сведения, ведь они думают, что информация останется только внутри дома или двора. А какой-нибудь Тарас из Житомира сидит в этом чате, читает и всё записывает. Так можно составить досье практически на каждого жильца, вступившего в группу.

Я училась в советское время, и мои школьные годы были действительно чудесные, хотя тогда случались и неприятные истории, и конфликты, да и жизнь не всегда справедлива. Но мне очень повезло. И я благодарна бабушке, которая всегда меня выслушивала и советовала что-нибудь дельное. Я благодарна учителям и маме. А мама, между прочим, могла такой нагоняй дать! Мама в СССР – это отдельный вид искусства и воспитания.

Попав в мир, наполненный буйством красок, запахами экзотических растений и шумом волн Индийского океана, я находилась в состоянии блаженства. Шла и улыбалась всем, включая каменных идолов, обёрнутых в клетчатые юбки по национальному обычаю. На улицах, в магазинах и кафе их стояло множество.

Дальше требовалось так ловко ударить битой по копейке, чтобы она перевернулась, и сделавший это забирал монету себе. Проходил час, другой, а мы всё играли, спохватываясь иной раз лишь к вечеру, когда пылила вдали дорога – это возвращался из города на автобусе отец Митяя, работавший на заводе. Играли мы с упоением, с азартом, и главным в нашей игре было чувство первенства.

На кухне я аккуратно разложил тарелочки, досочки, надел передник и приступил к операции номер один – заворачиванию циновки в пищевую плёнку. Получалась полная ерунда, словно я натягивал контрацептив на вялый орган. Лишь с пятой попытки осознал, что оборачивать плёнку нужно вдоль палок, а не поперёк. Ну, подумал я, выкидывая комок пищевой плёнки в мусорное ведро, это первая и последняя преграда на пути к должности шефа ресторана с пятью звёздочками «Мишлен»!

Родилась я рыжая, с тонкими волосиками. Мама, собирая меня в сад или школу, мучилась, пытаясь создать из того, что есть, нечто красивое и аккуратное. Волосы путались между пальцами, и мне было невыносимо больно. Красивая я ходила недолго, прядки быстро выбивались из причёсок и покрывали голову рыжим нимбом. С возрастом волосы потемнели и потяжелели, но состязаться толщиной кос с сородичами я всё равно не могла.