Ещё с полминуты мы смотрели друг на друга, картинно раздувая ноздри, затем я с царственным видом вышла из его комнаты, хлопнула дверью и пробурчала себе под нос: «Блин, не прокатило!» Из-за двери послышалось: «Фух, пронесло!» Но я не собиралась сдаваться, компания на сегодня мне была необходима, я набрала телефон подруги. Олеська сразу взяла трубку.
– Пойти с тобой в кино? – заинтересовалась она. – А что ты наденешь?

Жители мегаполисов, в чьих дворах летом непрестанно воют бензокосы и трудолюбивые дворники не дают появиться ни одной живой травинке, вряд ли оценят мои восторги. Я их понимаю. Но я работал в других условиях: травы было действительно много, с нею приходилось именно что бороться. Не хватало ни сил, ни времени.

А клумбу эту, что под окнами, я забросила, с соседями не общаюсь, впрочем, никогда особо и не общалась. Сейчас вообще отдалилась ото всех, кроме одной приезжей женщины, снимающей квартиру в нашем доме. Впрочем, если я снова начну ухаживать за цветами, опять повторится то же самое – так уже было в другом городе, где мы жили раньше. А соседей мне жаль. Но вернёмся к зависти. Однажды, когда мне было пять лет, я остро испытала это чувство.

На ящиках с цветной капустой пристроилась сморщенная старушка и озабоченно смотрела по сторонам. Казалось, она прикидывала, поместятся ли её ящики на верхней полке автобуса. Железный гроб, готовый доставить нас в Пи, подъехал к половине седьмого. Мы сели было на наши места, но нас тут же выгнали. В автобус начали грузить тяжёлые мешки с сушёной рыбой. К половине восьмого салон был забит ими до самой кабины.

Кстати, вьетнамцы к русским относятся очень доброжелательно. Дочь говорит, норовят положить в коктейль побольше фруктов или шоколада, своим же – как обычно. А в Ханое к русским расположены как нигде во Вьетнаме. Самое главное, моя девочка учится тому, что ей самой кажется интересным, а не по принципу «лишь бы куда поступить». Правда, её пока ещё немного мотает, никак не может выбрать, на чём специализироваться.

Днём бабушка варила щи с бараниной или говядиной в русской печи, необыкновенно вкусные. Если жарила картошку, то на огромной сковороде, чтобы всем хватило, ведь за стол, кроме нас с братом, бабушки Лены и деда Паши, садился и дедов отец Яков. Бывало, приходили их сын Виктор с женой Любой, забегали четверо внуков от дочери Марии, наши двоюродные братья и сестра.

Помню, как в начале учебного года она вообще перестала ходить в школу. Зато часто появлялась Женина мать. Иногда выглядела почти трезвой, но наносила визит школьной администрации вовсе не по поводу дочери – хлопотала насчёт младшего сына, у которого тоже были какие-то проблемы. Однажды мы спросили, где Женя, когда она вернётся. Мать ответила что-то невразумительное, сказала – Женя сейчас лежит в больнице, но когда появится в школе, она не знает.

На следующий день, расспросив сестру, как проявлять плёнку и печатать фотографии, приступила к делу. Купила реактивы, сестра отдала мне фотобачок (современная молодёжь и слова-то такого не знает). Старалась всё делать так, как инструктировала сестра: проявлять плёнку в полной темноте, чтобы даже крошечный лучик света на неё не попал, иначе засветится. Как я умудрилась создать полнейшую темноту в комнате средь бела дня – отдельная история, но я это сделала.

И вот сижу я такая, жую свою отварную курицу без соли, закусываю зелёным яблочком, а напарница наворачивает десятый блинчик, заедает конфетой и заявляет, что странная я какая-то – неправильно есть яблоки с мясом и вообще надо отказаться от сладкого, мучного и жирного. В тарелке моей всё тот же одинокий кусочек отварной курицы, но напарница продолжает меня учить, а сама тем временем, покончив с блинами и конфетами, достаёт печенье.

Теперь Пекин стал совсем другой. Куда-то испарились прогорклость с сиреневым туманом. Китайцы по-прежнему (всё-таки тысячелетняя привычка) похрюкивают и поплёвывают, но как-то куртуазней, что ли, то есть не тебе непосредственно на брюки, а, например, в канализационные решётки или на зелёные насаждения, которых сейчас стало очень много. Пекин стал действительно зелёным городом. Пробок – меньше. Машины – новее и чище. Одеты все приличненько. Куча пижонов.