В ту пору я искренне полюбил симпатичную умную девочку на год моложе себя. Не могу сказать, что девочка меня совсем отвергла. Она относилась ко мне с ласковым терпеливым уважением, которое питало мечтательного юношу надеждами долгие годы. Чего я хотел от девочки? По нынешним меркам немногого – ходить с ней под ручку по центральной улочке городка, читать стихи в зарослях цветущей сирени, а ещё ездить вместе на велосипедах на речку…

И юный дедушка Федя в итоге сидел на лестнице и плакал – идти некуда, есть в умирающем городе нечего. Господи, 19 лет, мальчишка совсем. И по этой лестнице поднималась Галя, молодая вдова. Пожалела его. Сначала он просто приют у неё нашёл, а в итоге прожили вместе всю жизнь, сына родили. Я с ними познакомилась, когда деду Феде было уже около 60. Он очень бережно, даже трепетно относился к жене. Хотя я по молодости и глупости считала её вздорной старушкой. Ушёл он первым – инфаркт, да и раны сказались.

Отложил гитару и уже собрался идти жарить себе на завтрак яичницу с салом, как неожиданно услышал звук мотора. Машины в их тихий переулок заезжали редко. Станиславу Игоревичу стало любопытно, и он задержался на веранде. У соседнего дома остановился уазик. Из него выбрались двое рослых полицейских с автоматами и скрылись за калиткой. Станислав Игоревич даже присвистнул от изумления, когда они вывели в наручниках Надира, гастарбайтера из ближнего зарубежья, уже более года сожительствовавшего с его одинокой и бездетной соседкой Евгенией.

Работавшая в трёх местах мама выбила своей девочке интернат, а сыну – круглосуточный садик. Затем сумела получить двухкомнатную квартиру в новом микрорайоне. Кто хочет – тот добьётся. В школе Люда слыла главной заводилой во всех хулиганских предприятиях. Потом, уехав учиться в Ленинград, благодаря активности и неунывающему нраву девчонка приобрела множество друзей в разных уголках Союза. Профессия организатора массовых мероприятий и дальше способствовала расширению круга знакомств.

Помню, как Лена, хорошая, в общем, женщина из моего отдела, после работы ехала со мной почти до моего дома, чтобы я не догадалась, что сегодня у нас на службе вечеринка. А потом вернулась на мероприятие. Рассказала мне об этом Лена уже после моего увольнения. Наташу и Любовь Сергеевну через пару месяцев вынудили уйти. А я стояла в очереди на получение жилья, так что уходить было никак нельзя. Слияние организаций повлекло и слияние очередей на жильё – возможно, это главная причина их стремления выжить новичка.

Смешно вспомнить: Лиза в детстве не любила солнце. Нос обгорает и лупится – нужно то ладошкой прикрывать, то листок подорожника наклеивать. Просыпаясь от бьющих в глаза лучей, испытывала тревогу, раздражающее беспокойство: нужно торопиться, будто тебе чего-то меньше достанется, будто что-то важное мимо пройдёт – туда, где люди умеют жить настоящей, полной, жадной жизнью. Сейчас Лиза буквально охотилась за солнцем.

Год и четыре месяца у нас не было сексуальных отношений с Колей. Да, он меня уговаривал, но в то время существовало такое представление, что если парень переспит с девушкой до свадьбы, то обязательно бросит её. Поэтому я изо всех сил держала оборону. Надо отдать должное Николаю – силой не брал, хотя и настаивал на близости. В октябре 1970-го, в мои почти 19 лет, наконец между нами всё произошло. Но, видимо, я слишком долго мариновала Николая, он начал устраивать свою личную жизнь и помимо меня.

Евгений Сергеевич уважал супругу за трудолюбие. Она всегда что-нибудь делала – шила, чинила детскую одежду, стряпала. Обожала возиться с детишками, была заботливой матерью, после рождения младшего без колебаний оставила любимую работу. Евгений Сергеевич не возражал, даже был доволен возложенной на него обязанностью единственного добытчика. Всю жизнь он зарабатывал и отказывал себе во всём ради детей. Но в тот день всё-таки настоял на приобретении дачи, впервые в их совместной жизни поступив по-своему.

Причём растоптать решила буквально – ногами. Вначале топтала его фотографии и внушала себе: «Карина, ненавидь! Карина, ты должна». Маленькое фото, которое было у меня в кошельке, клала в свои кроссовки и ежедневно старательно, изо всех сил потела на лицо мужа, приказывая себе ненавидеть. Каждый раз, идя в туалет, концентрировалась и представляла, как из меня выходят все чувства к нему. А потом по совету подруги, которой удалось так разлюбить, начала...

Она оказалась там, в прошлом году. Слышала все слова Андрея, видела его, говорила с ним. Он, живой, стоял перед нею. Анна крепко закрыла дверь, спрятала ключи, чтобы не вышел. С ним встретила Новый год. Ей показалось, будто они открыли ту бутылку, что купили в прошлом году. Звенели рюмки, веселился телевизор. Наступило время выгуливать Чарлика, Анна оделась, вышла, а возвратившись домой, вновь попала в старый год. Они танцевали, веселились с Андреем, она ощущала его руки, прикосновения.

Помню, перебирая вещи на плечиках, невольно задержала взгляд на манекене. Красное платье с первого взгляда не показалось интересным… но со второго!.. Как-то неуютно ему было на манекене. Блестящие пуговички напоминали глаза, полные слёз. «Купи меня!» – рыдало платьице. Женщины, заходя в магазинчик, перешёптывались, кивая на красное чудо, задерживались, чтобы поглядеть на ценник. Короче, вышла я из примерочной в этом платьице.

...Наконец-то наступил долгожданный день. Миша с букетом дожидался Нины у её подъезда, девушка вышла в красивом ярко-красном платье. Они гуляли всю ночь, взявшись за руки. На берегу реки встретили рассвет. К месту службы солдат опоздал, на первый раз ему простили, предупредив, чтобы больше такое не повторялось. И влюблённые научились следить за временем. К концу службы Михаил решил сделать Нине предложение. Как обычно, пришёл к её дому с цветами, но к нему вышла мама девушки и сказала, что Нина уехала к тётке в Харьков, там у неё жених, за которого она выходит замуж. У Михаила потемнело в глазах.