Я выросла, не представляя себе даже подобие классической семьи. Наша модель такова: мама целыми днями пропадала на работе; домашними делами занималась властная бабушка – женщина с трудной судьбой и слабым здоровьем. Старшие братья и сёстры устраивали собственную жизнь, а я росла одиноким и нелюдимым ребёнком. Даже в детский сад не отдали, поскольку не могли определиться, кто будет меня туда отводить.

Заинтересовало объявление одинокого 70-летнего мужчины, моего ровесника, проживающего в нашем регионе. В публикации даже были его фото и адрес, он член Союза писателей. Номер телефона отсутствовал. Я написала ему письмо, быстро пришёл ответ. Оказывается, у этого горе-писателя дефект речи – сильно заикается, при этом получает минимальную пенсию. Живёт в избушке на курьих ножках, без каких-либо удобств.

И вот однажды Света предложила Наталье воспользоваться её абонементом. При этом дала строгие инструкции: если спросят, где работает, назвать ателье. А чтобы не приставали с заказами (Светлана с этим сталкивалась постоянно), сказать, что работает уборщицей. Дабы подруга не заблудилась внутри спортивного комплекса, даже нарисовала схему. Ната очень обрадовалась.

Жена довольно боевая, поэтому скандалы случались регулярно. Укоры, оскорбления и шпильки она вворачивала даже при гостях. В итоге свекровь перестала брать трубку, когда невестка звонила. Блокировать не стала – всё же иногда они встречались на семейных праздниках, да и с внучками общаться надо, зачем неприкрытая война? Всегда можно сослаться на старость: то не услышала звонка, то не уследила, что телефон разряжен.

Валерия заметила странную парочку на берегу. Двое ссорились под дождём. Высокий сутулый мужчина, будто весь состоящий из ломаных линий, и маленькая женщина с копной тёмных волос. Звук перепалки тонул в шуме непогоды, и только отчаянные движения свидетельствовали о накале страстей. Он театрально заламывал руки, отталкивал её. Она ловила эти руки, пыталась удержать, успокоить, погладить. Заглядывала снизу вверх, умоляюще жестикулировала.

После того как мы всё же познакомились и Катя поняла, что я её не укушу, мы легко сдружились. А когда на работе ей совсем перестали платить, мне удалось пристроить избранницу деверя на завод на неплохое, хотя и сложное место, где Катя быстро начала подниматься по карьерной лестнице. Начальница, которая её взяла, долго потом донимала меня звонками, нет ли у меня ещё таких специалистов на примете.

До этого у Петички и Ильи Егорыча царила холостяцкая вольница: славно жили, кум королю. Оба не пили не курили, не любили многолюдья. Оба не были повёрнуты на стерильной чистоте: раз в месяц смахнут паутину, сырой тряпкой потычут в углы – и ладно. Илья Егорыч уважал молодого соседа и гордился, что рядом живёт настоящий живой писатель. Но однажды с грохотом распахнулась дверь, в коридоре затопали шаги.

Через пару дней после торжества я решила, что нужно бы заехать к новой приятельнице и предложить какую-нибудь помощь. Ира обрадовалась, дала адрес, сказала, что помогать не нужно, но повидаться будет счастлива. Я накупила ягод, фруктов, мороженого и поехала. Легко отыскала дом, вошла в подъезд, вызвала лифт. А когда его двери распахнулись, чуть не упала в обморок – там стоял мой муж.

Изменяет она с бывшим любовником, от которого давным-давно ушла к нынешнему мужу, причём со страшным скандалом. Они и дрались тогда, и вообще много чего плохого было. Бывший – неадекватный и бешеный, но общих детей нет. С мужем у этой женщины восьмилетняя дочь, а вот поди ж ты, старая любовь до сих пор не заржавела. Любовник давно живёт в Питере, у него там жена, ребёнок, но регулярно приезжает сюда специально к этой моей «неприятельнице».

В начале июня в гости приехал с Дальнего Востока двоюродный брат Толик. Всю жизнь он прожил на побережье Японского моря и никуда дальше своего райцентра не выезжал. Даже отпуск проводил в своём посёлке, где море, сушёная рыбка и пиво, то есть все условия для отдыха под рукой. Так уж случилось, что в выходные в нашем доме возникли проблемы с водоснабжением.

Мы продолжали преследовать отступавших немцев. А они спешили сдаться в плен нашим западным союзникам, англичанам или американцам, боясь ответственности за свои преступления, совершённые против советского народа. Попутно мы освобождали советских людей, оказавшихся в плену у фашистов. Некоторые, не дождавшись освобождения и видя, что вражеские войска бегут, сами покидали своих немецких хозяев. Погода стояла чудесная, было тепло и солнечно. И мы успешно продвигались на запад.

Врач с этой бутылкой явился ко мне, и одновременно с ним ко мне зашла родственница. А я только что вернулась из деревни от мамы и привезла литровую банку деревенской сметаны и большую буханку домашнего хлеба. Александр Иванович, так звали моего врача, обратился к моей родственнице с предложением распить с ним презент, объясняя это тем, что Шурочка, то есть я, вообще спиртные напитки не употребляет.