Юрию очень повезло – видимо, парень испугался до чёртиков, поэтому назвать приметы обидчика в капюшоне не смог. Хотя его родители выли, как морская сирена. Может быть, действительно не понял, кто его отмутузил, всё-таки таких пап много. А может, просто сделал вид, будто не помнит, испугался дальнейшей мести. Ведь взрослый, который не побоялся попасть под статью, может пойти на всё. Я не знаю, как бы сам поступил в этом случае, но осуждать Юру не мог.

Когда отец пришёл в школу, учительница разговаривала со мной ласково, как с больным ребёнком. Пыталась выяснить, что я люблю, что мне нравится. Я сказал, что мне нравятся фокусы. Родители недавно подарили мне книжку с описаниями фокусов, и кое-что я уже попробовал. Например, фокус с карандашом, который вылезает из стеклянной бутылки, привязанный за невидимую ниточку. Договорились, что я выступлю перед классом с номером – буду показывать фокусы.

Всем занимались мои мама и отец. Постепенно я начала выполнять свои материнские обязанности, но любовь к дочери появилась много позже, когда ей было года три. Сейчас уже больше года не живу с родителями, ушла на другую квартиру. Но они не позволили взять дочку с собой. Дело осложняется тем, что у меня инвалидность, поэтому они разрешают только отводить её в школу и забирать, гулять с ней, а на мои просьбы позволить делать с ребёнком уроки отвечают отказом.

Лёша назвал собачку Пёсой. Теперь, получив такой желанный сюрприз, он с ним не расставался. С семи лет Лёша занимался фигурным катанием. Во время тренировок сажал Пёсу на бортик катка, и та следила за своим хозяином, не отрывая глаз. На соревнованиях же собачка сидела на руках Лёшиного тренера. Если Лёшина группа занималась в гимнастическом зале, то он сажал подружку на шведскую стенку.

На завтрак обычно давали кашу. Не то чтобы я очень её любил, но умел есть. Размазывал по тарелке, а потом, надавливая краем ложки, делал лепестки, получалась этакая ромашка из каши. Дальше можно было съедать один лепесток за другим, так выходило интереснее. Этому способу меня тоже научила бабушка, у которой проводил каникулы. После завтрака – занятия. Мы учились считать, изучали буквы, на логопедические занятия нас забирали по очереди.

Свой телефон она отдала подружке, а на следующий день они отправились сдавать экзамен. Пройдя все проверки, девочки встретились в туалете, и подружка спросила, не хочет ли дочка забрать свой телефон. «Хочу», – ответила моя глупышка. Через полчаса после начала экзамена у дочкиного телефона села батарейка. «Я увидела, что у проверяющей женщины, которая расхаживала по аудитории, точно такой же телефон, как у меня, – рассказала дочь...».

Вскоре мы расписались, я забеременела. Переживала, как это воспримет сын, ведь возраст подростковый. Но всё обошлось, он сестрёнку полюбил, с удовольствием её нянчил, она за ним бегала как хвостик. С отчимом у сына сложились неплохие отношения, хотя звать его папой он отказался. Сын окончил школу, в институт не поступил, забрали в армию. Домой больше не вернулся, только приезжал погостить.

В тот момент не представляла, как поступить. Чужие дети и раньше мне казались котом в мешке, никогда не знаешь, чего от них ожидать, – и послушный ребёнок может что-нибудь неожиданно отчебучить, и хулиган порой проявляет себя милым и добрым. Характер своего сына я, конечно, знаю. Агрессии в адрес других ребят за ним не замечала, скорее навязчивость и желание общаться со всеми подряд – с мальчиками и девочками, большими и маленькими. Пристаёт как банный лист.

Советую и вам, Марина, поступить так же. А ещё по врачам походить, проверить уровень гормонов, заняться зубами – скорее всего, есть проблемы после беременности. Психолога посетите. Выйдет тройная польза: и из дома выберетесь, и отдохнёте, и полечитесь. И хорошо бы воспользоваться помощью родных или близких друзей. Сейчас у вас такой период, когда любая поддержка кстати.

Пришли в участок, я зашла в кабинет первой. Сидят два следователя. Объяснила ситуацию, как могла, рассказала, что у пацана совсем нет царя в голове, хотя сама голова имеется, а вот ограничений никаких. По-человечески попросила помочь. Пока рассказывала о наших бедах, пригляделась к следователям внимательно. Два симпатичных крепких полицейских примерно моего возраста.

Разумеется, и старший сын, тогда ещё единственный, очень переживал за дедушкино здоровье. Через год после смерти свёкра я забеременела. Многим знакомо состояние в начале «интересного положения»: тошнота, отсутствие аппетита, сонливость. Я-то понимала, что это нормально, но мой старшенький, которому на тот момент исполнилось десять, очень встревожился.