На днях наводила порядок на полке с бумагами и случайно нашла один ценный документ четырёхлетней давности. На малюсеньком клочке картонки неровным детским почерком было написано: «Дедушка Мороз! Я так думаю, что слишком много заказала. Подари мне на этот Новый год столько героев, сколько сможешь сам».

В номере 46 прочитала письмо «Другой папа». Его автор Светлана Николаевна сетует, что после смерти сына её внук стал называть папой другого человека. Бабушка не может этого понять, хотя родного отца внук не видел – тот умер, когда мальчик ещё не родился. Сочувствую Светлане Николаевне, её обида понятна – она боится потерять связь с внуком и хочет, чтобы её поддержали в этом. Ей кажется обидным и неправильным, что ребёнок называет папой другого мужчину, тем самым как бы предавая её сына.

В 1967 году родители в лице очень властной мамы и молчаливого отца отдали меня в музыкальную школу на класс баяна. Всё моё нутро кричало от несправедливости, ведь меня даже не спросили, хочу ли я учиться музыке на каком-то баяне. По моему твёрдому убеждению, девочки должны музицировать только на пианино или аккордеоне. Часто перед сном, когда на полную катушку включается детское воображение, я представляла себя сидящей за пианино и играющей что-то из Чайковского (больше никаких «музыкальных» фамилий не знала).

По закону Норвегии я должна была обратиться в органы опеки – Барневарн. Восьмого марта мы втроём приехали на встречу с сотрудницей местного отделения. Её зовут Вешлемей Вихлер. Она продержала нас в коридоре пять часов. Дети мои извелись от безделья, а нервы мои… Примерно в два часа дня она повезла меня на своей машине в поликлинику, якобы на освидетельствование. Пока мы ехали, позвонил Саша и сказал, что их увозят в другую семью. Что я могла сделать?

Растолкуйте мне и остальным ответственным родителям, что такое ювенальная юстиция, которую вводят у нас в государстве. Получается, теперь у родителей нет никаких прав в воспитании, все права только у ребёнка. Одно его слово (часто неосторожное) о жизни в семье – и взрослых могут лишить родительских прав.

Здравствуйте, уважаемая «Моя Семья»! Я – давняя почитательница газеты. На её страницах иногда встречаются письма людей, которые признаются в разных фобиях; пишущие просят совета, как победить те или иные страхи. В связи с этим я решила поделиться историей, которая приключилась со мною в детстве.

В детстве я мечтала стать балериной. Но у нас не только в посёлке, но даже в районном центре таких кружков и в помине не было. Зато когда я перешла в четвёртый класс, в нашу школу-новостройку приехали два музыканта и стали агитировать ребят записаться в группу, где всех желающих будут обучать игре на баяне или фортепьяно. Обучение было платным. Тем не менее многие родители, а это происходило в середине шестидесятых годов, захотели видеть своих детей играющими на этих инструментах. Мама тоже загорелась идеей и в назначенный день повела меня на прослушивание.

Проблема наша заключается в том, что до знакомства с молодым человеком невестка всегда показывала фотографии нашего сына внуку, рассказывала, что это его папа. Мы тоже всегда рассказывали внуку о его отце – нашем сыне, показывали его фотографии, говорили, что папа его очень любит, но живёт на небе, его позвал туда Бог. В последнее время внук после вопроса «Как зовут твоего папу?» вдруг стал называть имя человека, с которым живёт наша сноха.

У сына в детском садике был мальчик, который колотил всех подряд, воспитателей не воспринимал, за что в качестве наказания вечно сидел на стульчике. Практически каждый день. Серьёзных травм, правда, никому не наносил, а то неизвестно, чем бы всё закончилось. Знаю, что дома за непослушание и жалобы воспитателей и родителей его нещадно лупцевали, а потом он лупил детей. И так по кругу. Это был возраст примерно с трёх до пяти лет.

Дети играли в песочнице, рядом на скамейке примостились их мамы. Дети были заняты игрой, мамы – своими разговорами. Вскоре рядом появился мальчик с выраженными признаками врождённой болезни. Всем своим видом он проявлял интерес к окружающей детворе, пытался войти в контакт. Видя, как он разительно отличается от остальных, один ребёнок спросил свою мать: «Он что, больной?» Та не раздумывая ответила: «Да. Он кретин». И тотчас все мамочки, словно встревоженные несушки, схватив своих чад, дистанцировались от больного мальчика.

Когда-то в далёком детстве я очень любил смотреть мультфильмы. До сих пор помню, как все – и дети, и взрослые – сбегались к телевизору на первые выпуски «Ну, погоди!». Как мы смеялись и одновременно сочувствовали забавному Рыжику и распевали песенку-дразнилку: «Рыжий, рыжий, конопатый, убил дедушку лопатой». И ещё в моей жизни было множество самых отличных мультиков, о которых я уже позабыл.