А ещё я никогда не прислушиваюсь к его дельным советам и в итоге попадаю в неприятные ситуации, из которых он, бедолага, устал меня вытаскивать. То за электричество не заплачу, то запасные лампочки не куплю, то машину разобью. Самое интересное, за разбитую машину он меня несильно ругал – радовался, что жива осталась. А вот из-за перегоревшей в туалете лампочки устроил образцово-показательный разнос.

Пацаны в учебке подобрались нормальные. Братья-близнецы из Кемерова с малолетства вольной борьбой занимались, но в армию сами попросились. Сказали: всяко лучше, чем в какой-нибудь бригаде «торпедами» быть и на разборках пулю словить. А так – отслужат, вернутся, снова начнут тренироваться и к олимпийскому золоту готовиться. Женька из Питера полнейший ботан был, но как начнёт чесать про Кавказскую войну, заслушаешься.

К детям пока не готова и не уверена, что вообще захочу их, так бывает. Но разве маме это интересно? Она считает, что мой мужчина, такой-сякой негодяй, использует меня шесть лет, а жениться не спешит. И детей-то я сейчас не хочу, потому что «мужика у меня нормального не было». Дети – счастье женщины, этот постулат не обсуждается. Если говорю о своём нежелании, мама заявляет, что у меня проблемы с психикой.

Звучит совершенно абсурдно, но из песни слов не выбросишь. Далее Женя объяснил, что имел в виду. Когда двадцать лет назад счастливые родители Жени узнали, что у них будет не один ребёнок, а двое близнецов, они решили, что одного назовут Павлом, в честь Павла Евгеньевича – большого друга семьи. Когда Павел Евгеньевич узнал об этом, на радостях пообещал счастливой паре выставить бутылку дорогущего коллекционного коньяка.

Во дворе капитана Ахундова в те годы тоже росли вишнёвые и абрикосовые деревья. В доме было четверо детей. Целыми днями его жена Маиса носилась по двору, гремя вёдрами, стуча шваброй, крича на детвору, кур, пса и кота. Она никогда не молчала, разве что во сне. Маиса даже думала вслух, поэтому секретов ей никто не доверял – так, на всякий случай. Однажды она сшила себе чёрное крепдешиновое платье...

С невесткой наотрез отказывается разговаривать и иметь какие-либо контакты, в гости практически не приезжает. И игнорирует её демонстративно, даже находясь у них в доме. Хотя та неплохая женщина и старалась наладить отношения. И внука свекровь видит редко и неохотно. После каждого звонка матери мой друг становится раздражительным, иногда срывается на жене.

Расскажу вам историю неаполитанца, который любил футбол и хорошо поесть, но стал поваром и оказался за 69-й параллелью на снегу, который скрипит как битое стекло, будучи смертельно влюблённым в девушку из Стерлитамака… Не снег влюблён в девушку из Стерлитамака, а неаполитанец, надеюсь, это понятно. В тундре стоит город Норильск. Это одна история.

В тот же год родители сестёр скоропостижно умерли один за другим, на руках у Нади оказалась несовершеннолетняя сестра. На свободе Надя разгулялась на славу. Днём и ночью в наш подъезд ходили её любовники и собутыльники. Но внезапно эти хождения прекратились – у Нади поселился грузин Васо. На родине он убил человека, от уголовной ответственности откупился, но по законам гор убийца должен прожить в изгнании не меньше десяти лет, иначе отомстят.

Городок Термез был конечной точкой путешествия. Удивительный пейзаж открывался взору. Бесконечная цепь гор Гиссарского хребта сменяла пустыни Кызырык и Хатынрабат. Стремительные воды Амударьи отделяли гостеприимную землю Узбекистана от Афганистана. Верблюжья колючка да саксаул – вот и вся растительность. Но стоило подняться в горы – и там росли дикие яблони, грецкий орех, фисташки, миндаль, шиповник, барбарис.

Ситуацию спас один из экскурсантов, архитектор по специальности, который поведал, что современные зодчие до сих пор изучают историю архитектуры именно по Эфесу. Вскоре вся группа столпилась возле рассказчика и вместе с ним открывала для себя греческую колоннаду, римские арки, изучала изумительно красивые фрески и мозаику, не утратившую за два тысячелетия своих красок. В античный сортир гид нас всё-таки затащил.

В молодости она славилась на всю округу голосом и красотой. И случилась у неё любовь с деревенским парнем Панасом. Он ей ручки целовал, как панёнке, говорил, что любит и всё готов для неё сделать. Гуляли по вечерам за околицей, целовались под дубом возле калитки. Мечтали о семье, своём доме, ребятишках. «Ладные дети у нас будут, – говорил Панас, – ведь ты самая красивая на всём белом свете». Акулина от этих слов буквально сияла. Все парни завидовали Панасу.

До глубины души оскорблённая, я вообще прекратила писать, посчитав, что журналистика – не мой путь. В шестнадцать лет вместе с родителями и братом мы поехали на машине в Ташкент, в гости к родственникам. На крутом перевале автомобиль занесло; перевернувшись пару раз, он залетел в глубокий кювет. К счастью, никто не пострадал – отделались лёгким испугом. На дворе стоял март с его распутицей, желающих лезть в чавкающую грязь не находилось.