Видно, небесам суетность их бытия очень не понравилось – последовала жёсткая остановка. У Василисы обнаружили рак. Для неё, преуспевающей красавицы, это был удар неимоверной силы. Тем паче, как констатировали врачи, болезнь находилась в самом разгаре. Пала духом Василиса… Затем сдала и физически. Улетучились её сияние и обаяние, с оттенком снобистского лоска, – она превратилась в несчастную женщину с печальными глазами.

Здравствуйте, любимая газета и дорогая Галиночка Белозуб. Разрешите так вас называть, ведь я ваша тёзка и постоянная читательница. Очень нуждаюсь в помощи замечательного психолога самой читаемой газеты. Несколько лет меня мучают… Даже не знаю, как правильно назвать, – то ли мысли, то ли видения, от которых закладывает уши и сводит челюсти.

Иду по дорожке с шестилетним внуком Тёмой за руку. Нас обгоняют на велосипедах два подростка, лет пятнадцати-шестнадцати. Таких красивых мальчиков я не видела и даже остановилась на дорожке. Нет, они не были жгучими красавцами с Юга или кудрявыми русаками-волжанами. Их внешность не имела особых признаков, но глаз отвести было невозможно. Красота была в движениях, пластике, жестах, ну будто этакий Лиепа или Цискаридзе танцует с велосипедом, или кто у нас ещё такой свободный, мастер спорта какой-нибудь, катается в шутку кругами на одном месте, потом без рук, без ног, а вот лёг головой на руль, чтобы прохожие улыбнулись ему вслед.

Случилось это в гинекологическом отделении одной из больниц небольшого города на юге России. С приступом резкой боли меня привезла туда «скорая», пришлось делать экстренную операцию. После неё я была вынуждена несколько дней провести на больничной койке. За день до моей выписки к нам поступила новенькая – симпатичная темноволосая девушка. Она тихо зашла в нашу палату и, как только закрылась дверь за медсестрой, громко разрыдалась. Мы понимали, что девочке нужно выплакаться, а потом она поделится с нами своей бедой.

Так и вышло: Виктор категорически запретил ей идти к врачу, вставать на учёт. Родные были в шоке, пытались уговорить Иру пойти в консультацию втайне от мужа, но она отказалась наотрез. Не хотела огорчать своего любимого, у которого такой вот пунктик. Безгранично верила, что он плохого не посоветует.

Бывшая «самая тонкая карта в поликлинике» всё толстела и пухла, а Таня худела и слабела. У неё начались приступы удушья – буквально горло пережимало, она начинала хрипеть. Я сдалась: в условиях поликлиники с этим не справиться. Решила направить её в больницу. Там она провела более месяца и вышла с суровыми для молодой женщины диагнозами: бронхиальная астма и гипертоническая болезнь с кризовым течением. Но причины так и не установили. Только прописали аэрозоль от астмы и более сильные средства от давления, чем рекомендовала наша кардиолог. И более дорогие, разумеется.

И хотя это лесное озеро было нашей целью, о нём нам поведали мужики в электричке, его красота была неожиданной. Большое и почти идеально круглое, с облаками и синью неба в отражении чистой глади воды. Берег, на котором мы остановились, был песчаный и пологий, а противоположный – высокий, крутой, поросший стройными роскошными соснами.

Наступило время обеда. Медики начали нервничать, обвинять меня в том, что я, взрослая женщина, не могу родить. Особенно неистовствовал анестезиолог: просто выходил из себя, кричал, возмущался моим плохим поведением, даже пытался коленом надавить мне на живот. Хорошо, другие медики его остановили. Наконец врачам всё это надоело, они плюнули на меня и пошли обедать. Я осталась одна в большом родильном зале. Другие женщины уже благополучно родили, их отвезли в палаты. Врачи долго не возвращались, никто не подходил ко мне.

Во время энцефалографии Саня незаметно сунул себе под язык батарейку от часов. Пока шёл процесс сканирования биотоков его мозга, мысленно представлял себе безумные и ужасные картинки и ситуации. Вскоре Саню госпитализировали для обследования в тихое живописное местечко в Подмосковье, славившееся прежде великими художниками, а ныне – известной психиатрической клиникой. Поместили его в отделение, предназначенное для несовершеннолетних.

Семейных отношений у нас с мужем нет, но чувствую, что кармические цепи ещё не разорваны. Как их разорвать? Он хитрый, лживый, создал себе хорошую репутацию. Теперь, когда мне молчать незачем и я начинаю рассказывать правду о нашей жизни, мне не верят. Люди удивляются, почему терпела 46 лет? Зачем пишу, чего хочу? Не знаю. Боюсь с ним жить, мне страшно. Он свирепый, злой, а я беспомощна.

Люди почему-то считают, что лечение или операция за рубежом – гарантированный пропуск в бессмертие, безусловное исцеление от всех болезней. И готовы выложить за это огромные деньги, собирая их буквально по рублю со всей страны или продавая последнее имущество, квартиры. Но ведь европейские врачи совсем не боги, к тому же среди них тоже попадаются непорядочные люди, которые просто разводят на деньги.