Это случилось в самом начале 1990-х. Мы тогда жили в маленьком подмосковном городке – небогато, но в любви и согласии. И только одно омрачало нашу счастливую жизнь – отсутствие детей. В своё время прошли все необходимые обследования, и выяснилось, что я здорова, а причина бездетности в моём супруге. Мы тщательно выполняли все предписания врачей, даже сделали мужу небольшую хирургическую операцию.

Когда работал, платили мизер – не было возможности устроиться на хорошую работу. А сейчас живу на пенсию, инвалид II группы. Пытаюсь, конечно, подрабатывать, пишу статьи, но их редко печатают. И девушки тем более отшивают. При этом одиночество окончательно лишает трудоспособности. Получается заколдованный круг. Вдобавок знакомиться мне просто негде – нет компании. Друзья когда-то были, но давно разъехались кто куда, а новых не встретил.

Нам дико, что в Китае девочкам бинтовали ноги, чтобы они оставались крошечными, детскими, – такой был жуткий идеал красоты. С ужасом читаем, что в Междуречье засилье вшей считалось признаком богатства, а на островах Океании красивым признают травмированный череп и татуировки на лице. Но мы-то сами и весь якобы цивилизованный мир – разве не дикари с нашей модой на худобу? Сейчас много женских изданий, и в каждом – рубрика о похудении.

Я тогда была молода и энергична. После школы поступила на дневное отделение института в совсем чужом городе, получила место в студенческом общежитии. Была я весьма видной девушкой, а тем более – слышной. Потому что при высоком росте и громком голосе отличалась редкой уверенностью в себе (внешней, по крайней мере), не стеснялась высказать свою точку зрения, меня неоднократно выбирали комсоргом группы.

Когда отчим скоропостижно скончался, мама осталась в своём доме на Кубани одна, абсолютно слепая. Оставить работу и ехать жить к ней я не могла, хотя уже два года получала пенсию. В те годы при переезде северная пенсия не сохранялась. Работы в её посёлке для меня не было. А в Якутии у нас было всё: работа, налаженный быт, уважение, семьи сыновей, внуки. Решили однозначно: забирать маму к себе.

«Я – фельдшер, работаю в кожно-венерологическом кабинете. Беру анализы, отношу девочкам в лабораторию. Народу у нас всегда полон закуток, не протолкнуться. Некогда бывает чаю попить. Люди сюда идут, прячась от знакомых и потупив глазки, как изгои. Хотя им, может, просто справку по месту работы нужно – всё равно не по себе. Не любят нас, ой, не любят. И начальство не любит – задвинуло на задворки, в самый угол больничного городка под старые тополя.

Это случилось в декабре 1978 года. Мама поехала в гости к сестре в Воркуту. Валентина тогда работала в конструкторском бюро и очень обрадовалась приезду сестры – ведь та жила далеко от неё, на Урале. Мама впервые увидела Воркуту, и у неё был шок: снег, деревьев нет, везде лишь какие-то чахлые кустики. Тётя Валя приняла маму радушно. Утром после встречи она пошла на работу, а мама, проснувшись, решила сделать сестре подарок – испечь настоящий уральский пирог.

Чтобы пройти к гаражам, я решил отправиться дворами и немного срезать путь. И в одном из таких дворов обратил внимание на запаркованную здесь же иномарку необычного для автомобилей лазоревого цвета. Любуясь машиной, я сбавил шаг и только тогда заметил у неё на сзади бампере какую-то надпись. Написано было по-английски, но я прочитал и вслух перевёл: «Моя жизнь, мои правила».

Я в Москве с 1998-го, дочка от первого гражданского мужа, но в графе «отец» у нас стоит прочерк. Когда малышке исполнилось полтора года, стало ясно: место в садике нам не дадут, хотя до этого говорили, что трудностей не возникнет. Нужно было как-то решать финансовые проблемы. Выйти на работу не было возможности, так как бабушек и прочих родственников, которые могли бы посидеть с ребёнком, у нас нет.

Есть у моей сестры знакомые, Олег и Катька. Встречаются не так часто, но когда это происходит, застолья получаются долгими. Как-то они праздновали чей-то день рождения, и Катерина после рюмки разговорилась. И вспомнила, как пару лет назад они жили в шикарной «сталинке», а сейчас вынуждены снимать где-то квартиру – денег на своё жильё пока не хватает.

Когда женсовет в очередной раз устроил Оле обструкцию, она бесповоротно решила выйти из его состава. А ведь девушка была членом сплочённого коллектива с момента его основания – с пятого класса. Правда, тогда они назвали себя «бандой». Название поменялось, но цель осталась прежней и была весьма благородной: спасать заблудших овец от неверных шагов и несчастливой жизни.

С интересом прочитала подборку «Откровений» под названием «Надень трусы и бегай в своё удовольствие» (№31) – о том, кто как относится к наготе на пляже, детской и взрослой. Лично я на пляже к детям, раздетым догола, отношусь равнодушно. Мне это абсолютно безразлично. Стало откровением, что многих людей раздражают голые малыши, а вернее, их родители. Впрочем, рассказать хочу не об этом.