Ой, что тут началось! Присутствующие дамы мне хором и решительно заявили, что извиняться учителю перед учеником – это непедагогично. Угу, а орать – самое педагогичное. В ответ я им сказала, что обязательно уточню в Министерстве образования, что педагогично, а что – не очень. У меня действительно пуленепробиваемая психика, поэтому я спокойно дойду куда угодно, чтобы защитить своего ребёнка от «педагогичного» поведения учителя.

Лёгкое платье Ларисы моментально вымокло до нитки, её бил озноб. А автобуса всё не было. И сколько ещё его дожидаться, неизвестно. Не зная, что предпринять, Лариса укрылась под навесом остановочного павильона. И вдруг рядом остановились белые «Жигули». Сидевший за рулём симпатичный парень, потянувшись через кресло, распахнул переднюю дверцу и жестом пригласил девушку в салон.

Отец со старшим сыном все дни провели рядом с парнем, пока состояние не стабилизировалось. А когда привезли его домой, надо было собирать необходимые документы для получения инвалидности, но для этого опять пришлось бы мотаться в краевой центр. И глава семьи сказал, что денег нет, всё потратил. И вообще, это подождёт, сыну-то больше ничего не угрожает.

И вот уже месяц я не могу к нему попасть – у врача то понос, то золотуха. В результате меня поставили в список ожидания: то есть, когда моя очередь подойдёт, меня запишут на тот день и на то время, которое удобно поликлинике, а не мне, и неизвестно, когда это произойдёт. А у меня, на минуточку, лекарство в зубе. На прошлой неделе снова попыталась дозвониться до своего врача, он перезвонил только вечером...

Всё дело в гормонах. Чтобы человек разумный стремился к любви, его делают человеком неразумным. Природа опаивает его коктейлем, состоящим из упоительных гормонов. На первом месте, конечно, тестостерон – гормон сексуального влечения. Отметим: и у мужчин, и у женщин. Но эстрогены в этом коктейле тоже присутствуют. А ещё норадреналин – гормон энергии, а также тревоги.

У матери моего нынешнего мужа другие пляски. Она вообще не имеет своей жизни, никакой. Сама себя занять не умеет абсолютно. Живёт только сыном, внуками, прочей роднёй. И когда сын по молодости первый раз сбежал из-под её крыла, мама впала в панику. А поскольку пасти себя он не давал, шла на всякие хитрости вплоть до того, что звонила ему на работу утром и вечером узнать, приехал ли, во сколько, уехал ли, в котором часу. Это, естественно, приводило к ещё большему отторжению со стороны сына.

...Дело было зимой. Холод стоял жуткий. В тёмном безлюдном дворе увидела лежавшего на снегу человека. Может, ему плохо? Подошла и поняла, что мужчина сильно перебрал с алкоголем. Встать не может. Лишь бормочет невнятно. Дорогая дублёнка расстёгнута, меховая шапка и портфель валяются в отдалении. По виду – не обычный пьяница-бездомный, которых в те времена много было в нашем городе. Одежда добротная, внешность приличная.

Много лет назад я действительно пропала с радаров этого человека. А ведь когда-то такая любовь пылала с моей неопытной стороны, такая жертвенность! Шекспир бы от зависти воскрес, чтобы описать мою любовь с приятными муками и страданиями. А по-другому и не любят – только падают ей под колёса. Другая любовь – бутафория. Когда жертвуешь, всю себя отдаёшь.

В общем, следствие зависло, найти вора в новом микрорайоне, где люди ещё и близких соседей не знают, было невозможно. На всякий случай он сходил и туда, на чужой участок, расспросил на улицах прохожих. Но жильцы многоэтажек, в отличие от владельцев частных домов, имеющих своё хозяйство – огороды и какую-нибудь живность, – просыпаются позже и в рассветных сумерках не видели ни самого мужика в женской одежде, ни в какой дом и подъезд он заскочил.

Учёные много лет изучали воздействие цвета на человека. И кое-чего добились. Вообще-то люди давно знали очевидную вещь: между нашими эмоциями, настроением, общим самочувствием и цветом есть самая прямая связь. Цвет может вызвать раздражение, перевозбуждение, усталость и подавленность, даже депрессию. Но цвет может и успокоить, помочь сконцентрировать внимание, обрадовать, развеселить, стимулировать нашу умственную и физическую активность. И тут важно понять, как это работает.

Настала очередь убираться одной даме по имени Н. Ох и борзая была тётка! Грозилась: если её продолжат принуждать к уборке, она сразу положит заявление на стол и никто не заставит её мыть комнату отдыха. Конечно, в день дежурства эта коллега по-прежнему даже бровью не повела. И тут к нам нагрянул гендиректор с обходом. Тут же в нашей группе в вотсапе, как обычно, появилось предупреждение: осторожно, начальство на палубе. Мы так всегда делаем.

Моего однокашника Семёна, было дело, в девяностые упекли «за политику» в Кресты и продержали там месяц, а потом выпустили, ведь целью было не посадить Семёна, а напугать, чтобы он снял свою кандидатуру с выборов. Когда потом друзья и знакомые спрашивали Семёна: «Ну как там?..» – он тут же сворачивал разговор. А Славик просто хотел, чтобы мы по-соседски сблизились и я давал бы ему денег на бухло