Кто-то работал в люльке на высоте, а кто-то отогревался в дежурной машине. И вот так, сменяя друг друга, мы уже приближались к завершению работы, предвкушая тёплый душ и горячий ужин. Настала моя очередь садиться в люльку автовышки и продолжать развешивать гирлянды. Залез, прицепил страховочный трос. На голове каска, всё как полагается по технике безопасности. Подняли меня на двадцать пять метров, работа привычная, высоты не боюсь, развешиваю.

Не знаю, может быть, эта шапка благодаря своей особенной конструкции воздействует на отдельные участки головного мозга, отвечающие за ускоренное творческое письмо. Пробовала я шарфом голову заматывать, одна моя знакомая поэтесса так делает, – никакого эффекта, только аппетит разыгрался. Резиновую шапочку надевала – вообще засыпаю. А вот ондатра – в самый раз. Кстати, ондатра эта не моя. Мне её Ольга Петровна, соседка наша, напрокат дала. Рассказы ей мои понравились.

Как тогда жила, лучше не вспоминать. Придёшь вечером домой после того, как с тряпкой весь день в позе «зю» навозишься, и единственное желание – рухнуть в постель и забыться. Одно лишь могло обрадовать: сегодня никто не звонил, не требовал, не угрожал. Значит, день удался. Однажды, когда дочки находились у свекрови, мне в голову пришла простая мысль. Сидя на кухне за чашкой чая, подумала: дети сейчас под присмотром, а впереди у меня беспросветная тьма.

В канун Нового года муж попал в аварию и разбил нашу общую машину. Я грызла засохший гренок и сломала зуб, на работе не дали долгожданную премию. Из-за битой машины поругалась с мужем. Впервые за 15 лет совместной жизни супруг заявил, что на Новый год дежурит и отмечать его вместе с нами не будет. Детям было плевать на наши финансовые проблемы, эти чёрствые обнаглевшие спиногрызы требовали новогодних подарков.

Мы постоянно обсуждали сцены из картины, выясняя, кто из персонажей самый красивый и смелый и кто кому больше нравится. Надюшке – Арамис, мне – Атос, а д’Артаньян – нам обеим. Все мои толстые тетрадки по химии, физике, биологии были изрисованы шляпами с перьями, плащами с крестами, бальными платьями, веерами и шпагами. Я страстно желала прочитать этот роман, но ни у кого из одноклассников и друзей не оказалось «Трёх мушкетёров».

В год Собаки везло и кошкам. Четырёхлетняя Дымка уже однажды нашла себе семью через газету, мы порадовались за неё, но счастье длилось недолго. Не каждый понимает, что кошка – это не статуэтка, которая остаётся там, куда её поставили. Через полгода Дымку вернули с претензией, что она невоспитанная, прыгнула на штору, пописала в раковину… Волонтёры попросили привезти кошку обратно, однако хозяева сказали, что она не стоит даже того, чтобы тратить деньги на её перевозку.

Я был молод, ветер в голове, но уже обзавёлся девушкой. Новый год на носу, а где нам с Людой его встречать – никаких идей. Но тут подфартило: буквально накануне праздника нас и ещё несколько друзей пригласила на встречу Нового года Жанна, Людкина подруга. У неё случилась нечаянная радость: родители свалили в санаторий, и четырёхкомнатная квартира оказалась полностью в распоряжении молодёжи. Кот из дома – мыши в пляс!

Впрочем, и на маминой шубной улице случился «праздник». В перестройку в их спецшколу зачастили группы по обмену с детворой из Англии и Дании. С одной из преподавательниц, Иреной, мама подружилась, и вскоре та даже пригласила русскую приятельницу в гости. Из первого путешествия на Запад матушка вернулась потрясённая, легла на диван и впала в глубокую депрессию. И причина даже не в сопоставлении уровня жизни, а опять-таки в шубе.

Сложных постановок у нас немало. Например, спектакли, в которых «выпадают осадки», разбрасываются листья, зерно, осколки. Всё это в антракте надо быстро собрать, чтобы никто не поскользнулся. У нас есть спектакль «Осенняя соната», в котором летят настоящие кленовые листья. Вся сцена в листьях! И каждый нужно быстро убрать. Но самый трудный для нас спектакль – «Играем... Шиллера!». Очень сложная постановка по трагедии «Мария Стюарт».

Конечно, Коренная – место наше, родное, знакомое с детства, сюда мы приезжаем в храм на службу, за водичкой и просто отдохнуть. Если не удаётся выбраться туда хотя бы два-три раза за лето, считай, оно потеряно. И вот как-то раз, перед самой зарплатой, когда у меня совершенно не было денег даже на хлеб, моя подруга, тоже Лена, позвала в Коренную. Попыталась ей объяснить, что кошелёк пуст, но Ленку это не проняло, предложила вариант: сейчас она меня везёт, а в следующий раз – я её.

Марина-Бич не оправдал наших ожиданий. Мне казалось, что, прожив много лет в Индии, я успела привыкнуть к фантастической грязи и специфическим запахам этой страны. Простодушные обыватели, запросто справляющие свои естественные надобности на обочинах дорог, в зарослях пыльных кактусов или у обшарпанных заборов, давно не вызывали у меня раздражения и брезгливости.

Однажды я села в автобус, заняла свободное место. Вдруг ко мне подошла улыбавшаяся во весь рот женщина, поздоровалась и говорит:
– Помнишь, как мы отдыхали в таком-то доме отдыха?
– Я там никогда не была, вы ошиблись, – отвечаю.
А женщина от меня не отходит, бормочет:
– Неужели я ошиблась? Неужели ошиблась? Другой случай. В выходной день мы с мужем отправились на рынок. Ходили, смотрели, решали, что купить.