Вместе с тем меня просто убивает её потребительское отношение к нам. Мои родители, тётя и я обставили сыну квартиру, приобрели всё необходимое – вплоть до бытовой техники, продуктов и туалетной бумаги, дали им денег. Все эти благодеяния девушка приняла с удовлетворением, но без особой благодарности. Сын же был сердечно благодарен и всем говорил «спасибо».

Дочь принесла домой подарки, похвалилась успехами, а потом предложила вместе съесть сладкий приз. Все с радостью согласились, но тут Ириша, которой вручили коробочку и попросили отнести на кухню, серьёзно посмотрела на нас и попросила торт не есть. Как такое вообще можно ожидать от пятилетнего ребёнка – любителя сладкого? Но Иришка сказала буквально следующее: «Этот торт слишком тяжёлый. Его есть нельзя».

После исторического полёта, когда в клушинский дом первого космонавта зачастили именитые гости, многие удивлялись, замечая иконы, висевшие в избе. Вскоре в дом Гагариных явился представитель райкома партии. «Ваш сын на века прославил наш строй, а вы до сих пор страдаете религиозными предрассудками! – набросился партиец на Алексея Ивановича. – Снимите это и никогда не показывайте гостям!» Старший Гагарин молча выслушал райкомовца, но иконы не снял.

Поскольку роддом был районный, то неудивительно, что юные мамочки продолжали видеться и после выписки. Жили-то все неподалёку, а Света с Верочкой даже подружились такой взаимовыгодной дружбой. Гриб, товаровед в универсаме, снабжала Ярину разнообразным продуктовым дефицитом, за которым населению приходилось выстаивать километровые очереди: сыром, майонезом, шпротами, курятиной. Вера же, работавшая в книжном магазине, тоже обеспечивала Светлану дефицитом, только печатным.

И эта женщина вдруг со мной заговорила, явно стремясь познакомиться. Случай поистине удивительный: дама клеилась сама! Дело в том, что на «настоящего мужчину» я совершенно не похож: у меня нет ни откормленной хари, ни лысины, ни пивного брюха, я даже не бухаю! Поэтому на идеал не тяну. Тем более что и мои кобелиные таланты равны нулю – с какой стороны подойти к женщине, вообще понятия не имею.

Дочь возражала матери, что в её жизни и так слишком много музыки: она вот-вот окончит музыкальную школу по классу фортепьяно и не собирается идти по этому пути в дальнейшем. Но мама, как все педагоги, была непреклонна и решительно выбрала для дочери профессию музыкального преподавателя. Ведь мама как никто другой знает, что для её ребёнка лучше всего.

Ещё не успев осмыслить первое блюдо в виде борща, вылитого мне чуть не на голову и расползшегося кровавым пятном на снегу, я тут же получила второе из котлет с макаронами. В голове промелькнула шальная мысль: «А компот?» Я подняла лицо к небу и узрела в окне пятого этажа разъярённого Толика, мужа моей подруги Дашки. Он угрожающе потрясал опустошённой кастрюлей и диковато хохотал.

Признаюсь, я ожидала увидеть там гораздо больше интересного. А лицезрела обычную квартиру с обычной мебелью и обычными коврами, обычными сервизами и хрусталём, поблескивавшими в хорошо сохранившейся, но уже не очень модной стенке. Хозяйка встретила меня любезно, открыла коробку шоколадных конфет, разлила чай по чашкам. Однако вначале наша беседа проходила слишком официально, вопросы и ответы на них были какими-то односложными и формальными.

Собралась группа поддержки: главный архитектор Мила Андреевна, приятная дама предпенсионного возраста, и главный художник города Иван Егорыч, ну очень уважаемый и очень подвижный, несмотря на то что уже давно на пенсии. Водитель Вадим, чистюля и юморист, уже подогнал к крыльцу местной администрации до блеска отмытую машину. Вот подошли пассажиры, и Вадим, придирчиво осмотрев их обувь, остался доволен.

И вот – здравствуй, Турция! В холле отеля к нам сразу же подошёл молодой человек, представился Димой и предложил через два часа посетить баню-хаммам, мы с удовольствием согласились. Поскольку у меня не было мелких купюр, решили действовать по старой схеме: Валя платит сразу, а я ей потом отдаю. Они с Димой ушли оформлять наш визит в хаммам, а я осталась ждать на мягком диванчике. Потом мы с Валей поднялись в номер, распаковали чемоданы.

Последней каплей, заставившей меня написать вам, стал сегодняшний случай. Сын шёпотом, чтобы не слышал отец, рассказал, что нашёл на «мусорке» пластиковый меч, принёс его и спрятал в холле. Спросила, зачем он ему, ответил – пригодится. Не является ли такое поведение признаком какого-либо расстройства? Есть же синдром Плюшкина, хотя он чаще встречается у людей в возрасте. А тут ребёнок – и такие фокусы.

Когда становишься другом бывшему партнёру, бывшей жене, то обретаешь некую гармонию, появляется ощущение счастья, полноценности. Молодые люди больше не живут вместе, но у них есть ребёнок. Я вообще счастлив, что всё это время сын находился с мамой, потому что сейчас ему необходимо прежде всего женское, материнское внимание. Отчасти из-за этого я и согласился на проект. Фёдора мы воспитываем паритетно, у сына два дома, мамин и папин.