Если же отец бывал трезв, то ходил по дому тише мыши, испуганно заглядывая домочадцам в глаза и стараясь предупреждать желания. Кто он без них? Пустое место. Они ведь единственный плод его необязательного существования на этом свете. Когда сам исчезнет, будут ещё какое-то время помнить о нём, а больше никто-никто… Когда-то он занимался в художественном училище, подавал надежды. Превосходный рисовальщик, говорили мастера.

Сам брат был душа нараспашку, с лёгкостью отдавал последнее первому встречному. Мама жаловалась мне на это и никак не могла понять, что полученное даром никогда не ценится. Он всегда жил сегодняшним днём, избегал любой ответственности, практически не работал, вёл разгульный образ жизни. У меня нет обиды на него или ревности, я его любила, потому что – брат. В 19 лет я родила ребёнка, пришлось быстро повзрослеть и содержать себя и малыша.

Время шло, а мучения не прекращались. Разумом я понимала – дальше так жить невозможно, но внутри меня что-то постоянно останавливало от мысли лечь на операцию. Однако уже не хватало никаких сил терпеть такие адские боли. В итоге я всё-таки сделала магнитно-резонансную томографию и отправилась к хирургам. В больнице они привели немало положительных примеров того, как женщины после операционного стола выходят здоровыми.

Однако риелтор оказалась женщиной специфической. Она родом с Украины, верит во всё сверхъестественное – взяла и позвонила на родину одной знакомой бабке. Та ей прямо сказала, что в нашем старом доме живёт домовой и мы сделали большую ошибку, не забрав его с собой в новый дом. А он скучает по детям, животным и никого из чужих на своё место жить не пустит. Та бабушка посоветовала поставить в старом доме четыре тарелки с конфетами и записочками.

Новый год для меня был особенным временем, в эти дни волшебство воплощалось в жизнь. У нас была чешская «вертушка», установленная на ней ёлка крутилась и мигала огнями. Висели расписные шары и сосульки, тоже чешского производства, серебристые и загадочные. Стыдно признаться: если никого не было дома, вплоть до десятого класса я любила в сумерках включить вертушку, встать между ветками и медленно двигаться в такт с оборотами ёлки – среди игрушек, «дождика» и мерцающих огней, словно я внутри сказки.

Мы с супругой практически не ссоримся, в том числе благодаря чувству юмора. Потому что даже правду можно сказать в виде шутки. Хотя правду мы и так говорим – это и есть залог семейного счастья, тогда и обид не будет, и юмор появится. Нужно быть честными друг с другом. Если человек на тебя обижается, значит, ты дошёл до истины, ну а если тебе скрывать нечего, то не страшны никакие шутки. А вообще мужчина должен беречь свою женщину, защищать, нести ответственность за её спокойствие.

Следующей жертвой моей нелюдимости стала лучшая подруга. Она стояла под окнами, звала меня по девичьей фамилии. А я в это время передвигалась по квартире ползком – оказывается, отлично умею ползать! Если бы над моей пятой точкой висела колючая проволока, я бы её не задела. Ну а дальше понеслось. Тётка позвонила из Питера, сообщила о приезде, попросила моего мужа её встретить. Со мной истерика: не хочу её видеть.

Когда мы вбежали, она валялась на полу, открытая и пустая, а Кеша с шипением удирал. При виде этой картины моя юная тётушка забилась в истерике и завыла на весь дом, что кот сожрал её любимого хомяка. От душераздирающих воплей проснулся и дедушка. Он, видимо, подумал, что случилась какая-то ужасная катастрофа, вскочил с дивана и хотел бежать на помощь. Да вот беда, спросонья и далеко не трезвый, он рванул...

К счастью, ко мне вернулась способность соображать, и я поняла, что регистраторша переврала мою фамилию – как обычно. Поэтому меня и нет в списке больных. Уверенной походкой подошла к столу, заглянула в журнал, ловко нашла свою искажённую фамилию и ткнула в неё пальцем. Тогда доктор успокоился, пригласил меня прилечь на кушетку и начал обследование. Но меня, честно говоря, уже не интересовала диагностика моих внутренних органов.

...И при этом они какие-то беспомощные! Все их проблемы постоянно решали и решаем мы – от оплаты и приватизации квартиры до записи к врачам, походов в банк и тому подобного. Они неплохо прожили свою жизнь, сильно не напрягались, со здоровьем у них и сейчас всё нормально. Теперь поговорим о нашем поколении, о родившихся в семидесятые.

Я надела наушники и включила бодрую музыку. Почему-то мне подумалось, что мужчина неспроста начал этот разговор – вернее, скандал. Скорее всего, ему уже есть с чем сравнить. Существует тихое уютное место, где его ждут с горячим и вкусным ужином, в убранной квартире, и там ему не требуется удовлетворять себя самому. Впрочем, соседи вскоре угомонились. Прошло два дня, наступил Новый год. Я уснула рано, едва куранты пробили полночь.

Иду я, иду, покачиваюсь, сколько раз падала, даже не сосчитать, и тут в голову приходит ещё более чудесная мысль! Мне так не протрезветь – надо идти до города. Это, если что, 17 километров по трассе. И так я обрадовалась своей находчивости, что чуть не вприпрыжку побежала к дороге. Помню только, что на трассе останавливались машины и водители спрашивали, не надо ли помочь.