Моей дочери 16 лет, и она мечтает сменить пол. А я не могу понять, что делать, откуда ноги растут у этого желания. И нужно ли что-нибудь делать с этим? Может, просто подождать, когда само пройдёт? Уже несколько лет мы живём вдвоём с дочерью, её папа – в другом городе. Мы обе с ним переписываемся, созваниваемся, иногда видимся. Отношения у нас хорошие, я считаю бывшего мужа своим другом, могу положиться на него в трудную минуту, сама поддерживаю его морально.

В чисто женских коллективах праздник этот тоже отмечали от всей души. Пошивочные и меховые ателье, парикмахерские, детские сады – везде, где женщин было неизмеримо больше, чем мужчин, женский день отмечали очень серьёзно. Норма была такая: по бутылке на человека да еще плюс одна на компанию. При этом из женщин вина никто не пил: чаще водку, реже коньяк. А закуска, в отличие от домашнего застолья, была самая немудрёная. Разве что иногда селёдку под шубой из дома принесут да грибочков маринованных выложат на тарелку, а так всё больше скумбрию холодного копчения нарежут и, конечно, колбаски докторской настригут, да помидор солёных иногда подбавят, если уж совсем ничего лучшего в магазине не найдут.

Ох, до чего же мы, бабы, любим рассказывать про свои роды! Мужики, наверное, думают, что мы, собравшись тесной кучкой, им косточки перемываем. Такой грех за нами тоже водится, но чаще всего в женской компании я слышала истории о роддоме и пребывании в нём. Это как цепная реакция: стоит одной заикнуться, и пошло-поехало, не остановить. Говорят взахлёб, перебивая друг друга. Да и я не исключение.

Здравствуйте, дорогая «Моя Семья». Очень давно читаю и люблю вашу газету. Написать вам меня заставило письмо Людмилы из Таллина «Стать своим в мире людей» (№7). У нас с ней настолько похожие ситуации! Моему сыну тоже 17 лет, он тоже страдает социофобией, и страхи у него те же самые.

Предлагать подруге «переспать для здоровья» – не только мерзость, но и полнейший бред, извините. Сколько женщин никогда не выходили замуж, или развелись, или остались вдовами – вы что же, серьёзно думаете, что все они сразу перемёрли от отсутствия интимных отношений?

На протяжении многих лет во всех средствах массовой информации постоянно говорят и пишут о вопиющих безобразиях, творящихся в медицине. Но почему не принимают никаких правительственных мер по искоренению этого? Согласно Конституции, каждый гражданин нашего государства – это ценность и достояние страны. Но это на бумаге. А то, что происходит в жизни, мы испытали на себе.

Вспоминается не вполне пристойный, но довольно точный в данных обстоятельствах анекдот. Тонет в океане огромный лайнер. Паника, крики о помощи. Вдруг одна из пассажирок, дама крайне лёгкого поведения, вскидывает руки к небу и взывает в отчаянии: «Господи! Ладно я – сто раз грешная, расплачиваюсь за свою неправедную жизнь, но за что ты караешь всех этих остальных несчастных?» На что голос из поднебесья отвечает: «Да я вас, (нецензурное выражение), десять лет на этот корабль собирал!»

Родители даже с работы её постоянно встречают. Хотя живём мы в небольшом городе и криминала у нас не наблюдается. В любом случае уж в шесть-восемь вечера по улице пройти абсолютно безопасно! Просто они всё время хотят держать её в поле зрения. Каждые выходные всей семьёй ездят в деревню, дед у них там живёт, надо его навестить, продуктов прикупить. Так подруга один раз сказала – мол, устала, не поеду с вами, поваляюсь дома. Скандал был вселенского масштаба! Как это она одна останется ночевать в квартире без родителей! Из-за этого подруга такие жуткие вещи говорит – мол, ненавидит их, ждёт их смерти, чтоб зажить нормально.

В восемь вечера я уже спала. А вот в полночь меня разбудил дикий крик. Вскакиваю с кровати и наблюдаю картину: «божий одуванчик» лупит моего супружника своей палкой и орёт: «Убивают!» Оттаскиваю её от мужа, пытаюсь удержать, интересуюсь, что случилось. Муж объясняет: оказывается, пока я спала, в отделение привезли мужика с рваными ранами, и медсёстры попросили моего супруга помочь его подержать, пока зашивать будут, – мужик пьяный, не соображает. Зашили, муж возвращается в палату, и тут вдруг бабушка с ходу начинает его колотить.

Муж пришёл ко мне в палату с пакетом. Разговариваем, я перебираю то, что он принёс, смотрю – вдруг ещё что-то нужно. На соседней койке лежала женщина, на вид значительно старше меня. Она была весьма любопытна, аж шею вытянула, рассматривая, что там у меня такое. А после ухода мужа всё мне высказала. В двух словах: мы оба с мужем извращенцы. Я – потому что допустила, чтобы муж увидел и взял в руки моё бельё. Он – потому что прикоснулся к чужому нижнему белью, да ещё и прокладки мне принёс.

Провинциальный добронравный городок на первый взгляд – сонное болотце. Закопчённые заводики, трюхающие по разбитым дорогам пассажирские автобусы, пыльные улицы под арками из вековых деревьев. В уикэнд город вымирает: почтенные отцы и матери семейств разъезжаются по огородам. Кажется, в этой тихой заводи рынок секс-услуг нужен – как козе баян, попу гармонь, собаке пятая нога, рыбе зонтик и так далее. А вот поди ж ты, несколько лет здесь активно функционировала сеть подпольных мини-публичных домов. Клиент, выражаясь рыбацким языком, пёр пёром, неопытные кадры не справлялись, хозяин рвал и метал.

Видно, небесам суетность их бытия очень не понравилось – последовала жёсткая остановка. У Василисы обнаружили рак. Для неё, преуспевающей красавицы, это был удар неимоверной силы. Тем паче, как констатировали врачи, болезнь находилась в самом разгаре. Пала духом Василиса… Затем сдала и физически. Улетучились её сияние и обаяние, с оттенком снобистского лоска, – она превратилась в несчастную женщину с печальными глазами.