Нам со школьной парты вдалбливают: «Врач – это святая профессия». И медработники пользуются своей «святостью», мнят себя богами: захочу – убью или искалечу, как произошло с автором письма, захочу – помилую. Почему они такие? Потому что сам процесс обучения в медицинском институте основан на цинизме и жестокости, неуважении к боли и жизни. Надругательство в моргах над трупами «во имя спасения живых», издевательство над животными – например живому кролику перебивают позвоночник, чтобы изучить агонию. Как после этого можно остаться милосердным?

И вот однажды майор этот вместе со вторым майором и семьями отправились на природу, на пикник, так сказать. Шашлыков пожарить, винца выпить. Правда, с последним жёны их сразу окоротили: вот, мол, вам по бутылке на брата, и хватит с вас. Ну что это – по пол-литра вина двум здоровым мужикам.

Пожалуйста, объясните мне, 30-летней тётке, почему врождённые пороки сердца, рак, болезни печени и почек, другие тяжёлые заболевания у нас лечить или оперировать стоит таких огромных средств, что люди вынуждены продавать жильё, чтобы отвезти ребёнка в Питер, Москву или Израиль? Ведь приходится оплачивать счета на сотни тысяч долларов. Мне очень жаль таких родителей, и не дай бог никому такого.

В девяностые нашу молодую семью очень выручало молоко из совхозной бочки, которую привозили во двор ровно в шесть часов утра. Однако желающих оказывалось столько, что купить молоко можно было только по предварительной записи. В одиннадцать часов вечера следовало выйти во двор и записаться у грудастой общественницы из соседнего подъезда. А в пять часов утра – прийти на перекличку.

В наше сумасшедшее время, когда воистину «сатана правит бал» с помощью разных уловок, в том числе и денег, некоторые наши врачи тоже поддаются этому искушению. Но что делать? Мы сами ввели такой порядок вещей, и винить нам некого. Любой из нас не упустит возможности по-лёгкому срубить денег, а врачи тоже люди.

Читаю вас постоянно и обратила внимание: всё чаще появляются письма на тему «надо вести здоровый образ жизни, а кто не ведёт – сам виноват во всех своих болезнях». Подобной пропагандой переполнены и другие газеты, и журналы, и телевидение. Конечно, не буду спорить, что заботиться о здоровье – хорошо и правильно. Но есть одно «но».

Лаптев жил по принципу: плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. И добился-таки своего. В тот день мы с ним вышли через задний ход на крыльцо дворца культуры покурить. До начала торжественного собрания по случаю 23 февраля оставалось ещё полчаса. Я был ведущим всего мероприятия, в том числе последующего концерта. Стояла прекрасная погода. Несмотря на неожиданно дохнувший холодный ветер, чувствовалась скорая победа долгожданного весеннего тепла. Из фойе очага культуры доносились звуки военных маршей, исполняемых духовым оркестром.

Проблема моего сына изначально связана с физиологией (родовая травма, кислородное голодание клеток мозга). В детстве он всё время отставал в развитии, хотя физически рос и развивался нормально. Скоро ему исполнится 19 лет, внешне очень симпатичный парень, высокий, с хорошей фигурой. Если смотреть со стороны, не зная особенностей его поведения, то невозможно даже предположить, что у него есть какие-то проблемы со здоровьем. Выдают только глаза: он никогда не глядит в глаза людям, а если на него посмотрит кто-то незнакомый, сразу опускает голову, нервничает. Он ни с кем не разговаривает, кроме членов нашей семьи да пары педагогов.

Как говорится, «о чём судачат бабы»? Разумеется, о беременности и родах. Узнала массу ужасов про наш городской роддом: и коновалы там, и ироды натуральные. Хуже работающих в роддоме врачей даже зверя не найти. Рожать там – верная погибель.

«Лосиная тропа», эта суомская дорога жизни, – такой тракт с телами. Некоторые тела лежат, некоторые ползут, некоторые в задумчивости стоят на четвереньках, некоторые, шатаясь, бредут. Полиция финнов не трогает. Если есть необходимость, доставляет тела куда надо: на паром или в «стойло». О лосях заботятся: например продают им алкоголь исключительно в пластике, чтоб они не порезались.

Когда никто не видит, поставьте перед собой горячую сковородку, на которой ещё шкворчит только что приготовленная яичница с помидорами, отломите хрустящую корочку свежего батона, окуните её в жёлто-красное блаженство и отправьте первый кусочек в рот. Вот оно, счастье!

Я подозреваю, что у меня невроз. Даже не один, а несколько. В детстве, когда мне было года три-четыре, любила раскачиваться. Да и сейчас, когда чего-то жду, например стою или сижу в очереди, начинаю или сама раскачиваться из стороны в сторону, или потихоньку машу сумкой, ногой.