У этой девочки красивое редкое имя – Изольда. Малышка была вся какая-то несуразная: большая голова еле держалась на тонкой шее, худенькие ручки, слабенькие ножки. Огромные очки с толстыми стёклами в треснутой оправе перекашивались на сторону – одна дужка сломана. Изольда была похожа на нахохлившегося воробышка, промокшего, озябшего в дождливую погоду. Девочка никогда не улыбалась и первое время долго молчала.

Нет, она не сирота. У Изольды были папа и мама, которые развелись за год до поступления ребёнка в детский сад. Отношения выясняли при дочери, в выражениях не стеснялись. По решению суда девочка осталась с мамой. Назло отцу ребёнка мать всячески противилась любому его общению с дочерью. Отец уехал из города, утратив всякую надежду на встречу с Изольдой.

Всё бы ничего, да только образ жизни у мамы был, мягко говоря, далеко не праведный. Оформив ребёнка в детский сад, родительница частенько опаздывала, приходя за дочерью, а иногда и вовсе забывала о её существовании. Воспитателям приходилось сидеть в детском саду допоздна, ждать, когда мама вспомнит о ребёнке.

Иногда, после выходных, в группу возвращалась молчаливая голодная девочка, которая боялась плакать. Это очень страшно, когда ребёнок боится даже плакать.

Вызывали для беседы мать, ответ один – у нас всё хорошо, ребёнка отцу не отдам. Вот бумага из проверяющей инстанции, представители которой несколько раз навещали нас по звонку моей матери. Квартира в порядке, еда в холодильнике имеется, у ребёнка свой угол, есть игрушки, за детский сад и квартиру плачу исправно. И ничего вы не докажете! Всё у нас просто замечательно. А молчит, потому что дурочкой уродилась, вы же читали диагноз, его зря не напишут. Вся в отца, это его порода. И зрение плохое, потому что отец очки носит. Но, так и быть, подключу бабушку, мою маму. Она в ребёнке души не чает, будет забирать девочку, а мне некогда, я работаю.

С бабушкой мы быстро нашли общий язык. Она действительно очень любила внучку, регулярно забирала её из детского сада, интересовалась успехами, возила девочку на лечение. Договорилась о консультации врачей-офтальмологов. Выяснилось, что со зрением не так уж плохо, его можно скорректировать с помощью операции.

Мама на какое-то время исчезла из поля зрения. Сотовые телефоны в ту пору были большой редкостью, рабочие и домашние номера молчали, бабушка вздыхала и разводила руками. Изольда постепенно осваивала программу детского сада. Но всё еще оставалась молчаливой, неулыбчивой девочкой.

Однажды утром ребёнок не пришёл в детский сад. А вскоре прибежала бабушка. Задыхаясь от волнения, просила воспитательницу сходить с ней домой к матери девочки. Всё утро она стучалась в её квартиру, но никто не открыл.

– Может, милицию вызвать? – спросили мы.
– Уж если дома не обнаружится, будем звонить. Стыд-то какой, – плакала пожилая женщина. – Её лишат родительских прав, девочку заберут в детский дом, мне по возрасту не разрешат оформить опеку. Вы представляете, что будет с малышкой, если она попадёт в детский дом? Она же замолчит навсегда! Моя дочь наверняка дома. Но она мне не открывает, накануне я высказалась о её поведении, мы сильно поругались. Она не была такой бессердечной, это после развода её будто подменили. Может, ещё есть надежда до неё достучаться?

И наш педагог Ирина Андреевна отправилась вместе с бабушкой.

Воспитательнице двери открыли. Изольда кинулась на шею бабушке, всхлипнула, но мать тут же резко одёрнула дочь:
– Заткнись!

Девочка на вздохе замолчала, сжала губы и задержала дыхание.

Ирина Андреевна взяла девочку за руку.

– Мы уходим в детский сад. Приходите в сонный час, поговорим.

Но ни в сонный час, ни вечером родственники не пришли. Позвонили из больницы. Бабушке после всех событий стало плохо, её увезли на «скорой». А где мама, никто не знает. Стало понятно, что с Изольдой надо что-то делать.

В пресловутые девяностые инструкции тоже существовали. Но нам трудно было представить, что вот сейчас по нашему звонку за ребёнком приедут мужчины в форме, заберут девочку и отправят в приют. Если в приюте найдётся место, ребёнка оформят. Нет – значит, повезут в детскую больницу, где на какое-то время оставят под надзором врачей. Каковы последствия всех этих действий для психики ребёнка?

И мы пошли на нарушение всех бумажных предписаний. Ирина Андреевна присела перед девочкой и сказала:
– Изольда, я приглашаю тебя в гости! Сегодня ты поедешь ко мне, мы испечём печенье. Потом будем пить чай и смотреть телевизор. А утром навестим твою бабушку.

Мать не вспомнила о ребёнке за все выходные. Бабушка пошла на поправку. А мы занялись розыском отца Изольды.

В один из вечеров в детском саду появился мужчина. Высокий, худой, хорошо одетый молодой человек в очках немного нервничал. Чей он папа, можно было даже не спрашивать – Изольда оказалась точной его копией.

Состоялся разговор. Мне в жизни повезло работать бок о бок с профессионалами – Педагогами с большой буквы. Даже не ожидала, что разговор получится таким жёстким и таким убедительным.

– Это и твоя дочь тоже! Мало ли что говорит и делает обиженная женщина! – убеждала мужчину Ирина Андреевна. В запале она даже перешла на «ты», воспринимая молодого мужчину скорее как сына, чем как отца воспитанницы. – Нельзя вот так взять и бросить ребёнка.
– Ты сможешь! Не получится договориться с бывшей женой – иди в суд! Ты же не лишён родительских прав. Девочке нужна твоя помощь, – вторила Ирине Андреевне Елена Петровна.
– Я могу её сегодня забрать? – спросил он.
– Конечно, – кивнули мы. – У нас нет никаких бумаг о том, что вы лишены родительских прав.

Заметно нервничая, папа прошёл в группу. В его руках была кукла – подарок для дочери.

Девочка сидела за столом в группе и раскрашивала картинку.

– Изольда, – тихо позвал мужчина.

Малышка вздрогнула, потом раздался крик:
– Папа!

Мы стояли у окна в группе и смотрели, как высокий мужчина, немного сутулясь, ведёт к воротам детского сада свою маленькую дочь. Изольда бережно прижимала к себе куклу в нарядном платье. Был поздний мартовский вечер, в свете уличного фонаря искорками блестел снегопад.

– Козетта, – почему-то сказала я. В детстве история героини из романа Виктора Гюго «Отверженные» произвела на меня огромное впечатление.
– Да ну тебя, – махнула рукой Ирина Андреевна, и голос её дрогнул.

На следующий день Изольду было не узнать. У неё прорезался голос. Живой, звонкий, как у весеннего ручья. Девочка говорила, говорила, говорила.

От всех этих событий сердце бабушки не выдержало, и вскоре она ушла из жизни. Через два месяца Изольде сделали операцию на глазах, зрение её заметно улучшилось.

Теперь родители приходили за ней по очереди. Двум взрослым людям каким-то образом удалось поговорить и решить проблемы общения мирным путём. Мама восстановилась в эмоционально-психическом плане, через год после этих событий вышла замуж.

Изольда пошла в школу.

Прошло почти двадцать лет. Сколько детей мы выпустили с той поры – не могу сказать точно. Но каждого помнишь, как своего ребёнка.

Листая новостную ленту одной из социальных сетей, я вдруг наткнулась на фотографию красивой изящной девушки. «Первое место на показе мод. Победа – моя!» – гласила подпись под фотографией. Я не могла поверить глазам. Это была наша Изольда.

Маленькая девочка стала прекрасной моделью. Уверенной в себе, утончённой, женственной. А какие у неё выразительные глаза!

Утром я помчалась в детский сад быстрее обычного.

– Смотрите, что нашла! – завопила с порога воспитательницам своей группы.

Включила телефон, показала фотографии Изольды, пролистала несколько её записей.

– Господи, как вспомню тот вечер… Куда её везти? Звонить в милицию или нет? Что с ней будет, если отвезут в приют? И что ждёт меня, если кто-нибудь узнает, что ребёнок все выходные провёл у меня дома? – всплакнула Ирина Андреевна.

Это было неожиданно. Я не помню, чтобы эта женщина когда-нибудь плакала.

– Знаешь, – продолжила она, – даже если только за одного этого ребёнка мне там, – она подняла палец кверху, – поставят плюс, буду рада. Всё-таки мы правильно профессию выбрали.

Что такое жизнь одной маленькой неказистой девочки среди миллиардов людей на земле? Тающая снежинка в свете уличного фонаря? Нет. Это крошечное семечко, которое тебе доверила судьба. При правильном уходе из него обязательно вырастет прекрасный цветок. Это я говорю как «садовод» с огромным стажем.