Прочитав письмо, прониклась к его автору симпатией, связалась с редакцией газеты и буквально выпросила контакты. Мы с Дмитрием живём в соседних городах, поэтому я считала, что общение между нами может быть не только виртуальным.

Я написала Диме письмо, в котором подробно рассказала о себе: о своей профессии, работе, о разводе, ребёнке, об интересах и увлечениях, а также приложила фотографию и написала номер сотового телефона.

Откровенно говоря, ожидала, что, получив моё письмо, Дима сразу мне и позвонит. Но он поступил иначе. Написал свои контакты в социальной сети и предложил общаться там. Я нашла его в интернете. Увидев, была неприятно удивлена. В письме, опубликованном в газете, Дима указал: «проблем с внешностью, поведением или гигиеной не имею». Поэтому я ожидала увидеть если не симпатягу, то хотя бы просто внешне сносного человека. Но Дима был откровенно некрасив. Возникла мысль: либо в письме он сознательно соврал, либо воспринимает себя неадекватно. И то и другое никак не говорило в его пользу.

Надо было остановиться сразу, но я постучалась ему в друзья. В конце концов, мой бывший муж был красавчиком. Он был настолько притягателен внешне, что, когда приезжал за мной в институт, все однокурсницы выбегали в холл, лишь бы полюбоваться на него. Однако красота – не залог счастья. Мы расстались. Поэтому отталкивающая внешность не повлияла на моё отношение к Диме.

В скором времени Дима упрекнул меня, что редко появляюсь в интернете. Я ответила, что много работаю, домой прихожу только принять душ и поспать, а на работе доступ в социальные сети у нас заблокирован. Ждала, что после этого Дима всё же позвонит мне, раз в интернете у нас не получается общаться, но он этого не сделал. Тогда я попросила номер его телефона. Он с радостью дал.

На следующий день в обеденный перерыв я позвонила по указанному номеру. Каково же было моё удивление, когда мне ответил женский голос. Понимая, что не туда попала, я на всякий случай попросила пригласить к телефону Дмитрия. Моё удивление ещё больше усилилось, когда женский голос на другом конце сказал, что он и есть Дима! Я была в таком шоке, что не смогла разговаривать. Обменявшись несколькими фразами, прекратила разговор, обещав, что снова позвоню.

Дима продолжал писать мне. Сказал, что при звонке не сохранил мой номер, поэтому сам позвонить не может. Логично было бы сказать так: «Я не сохранил твой номер. Назови мне его, и я позвоню». Но Дима говорил иначе: «Я не сохранил твой номер, поэтому позвони мне ты». Я обещала, что завтра точно перезвоню, однако замоталась на работе и забыла.

Спустя несколько дней, когда выдалась счастливая свободная минута и я смогла заглянуть в интернет, увидела сообщение от Димы. Оно было полно упрёков. Дима говорил, что я не сдержала обещания и что это естественно, мол, кто он такой? Тридцатилетний мужчина, которого никто никогда не любил. Я ответила, что просто замоталась, что не надо так пессимистично смотреть на жизнь. Может, его кто-то любит, а он просто этого не знает. А может, ещё полюбит, 30 лет – не возраст. В ответ Дима постучался ко мне в друзья. Я была в шоке. Как так? Он что, из-за несостоявшегося звонка удалил меня из друзей?

Дима стал ныть и скулить, что просто устал, что у него никогда не складывались отношения с девушками, все бросали его и даже не называли причину. «Что, что во мне не так?» – вопрошал он. Разозлившись, я сказала, что могу ответить за всех девушек разом. И написала: «Ты многого требуешь от других, ничего не желая делать сам! Ты требовал от меня звонка, а сам мне звонить не собирался. Денег пожалел? Говоришь только о себе. Все девушки, расставшиеся с тобой, виноваты, ты – нет. Ты не умеешь общаться с девушками. Ты не сказал мне ни одного приятного слова».

Ответ меня обескуражил. Дима написал: «Я не сделал тебе комплимента, потому что ты не в моём вкусе».

Спрашивается, зачем тогда вообще пожелал со мной общаться? Я ведь сразу выслала ему свою фотографию. Вспомнила, что в письме в газету Дима про описанную им Настю тоже говорил, что она далеко не модель. Какое, спрашивается, ты имеешь право критиковать чужую внешность, если тебя самого и в шутку красивым назвать нельзя?

Я пожалела Димины чувства и так ему не написала. Лишь сказала, что комплимент можно было сделать не только относительно моей внешности: «Можно было сказать, что у меня очаровательный голос или что со мной приятно общаться. Вариантов множество. Но проблема в том, что ты, Дима, не умеешь говорить комплименты. В то время как женщины любят ушами».

Следующий ответ Димы превзошёл предыдущий. Он сказал: «Ах, вы любите ушами? Так пусть тогда вас бросают, как использованные презервативы, раз вам не нужен человек, готовый носить вас на руках». Я написала: «Ты только себя готов носить на руках. Лучше быть счастливой один миг, чем несчастной всю жизнь. Поэтому, даже зная что её бросят, любая выберет человека, рядом с которым будет чувствовать себя Женщиной». «Да, да, вас бросают, – не успокаивался Дима. – Бросают, как использованные презервативы, бросают вместе с детьми!»

Безусловно, это был камешек в мою сторону, меня ведь муж бросил с ребёнком. И кидал в меня этот камень человек, который сам несколькими строками выше скулил, что его бросали и предавали сотни женщин. Мерзко.

Я ответила: «Да, мой муж меня бросил. Но я была счастлива с ним. Пусть недолго, но счастлива. И у меня от него прекрасный ребёнок. А ты что имеешь в этой жизни? Ты был женат? У тебя есть дети?»

В ответ Дима снова стал нудить, что он бедный, несчастный, никому не нужный. Вот и я обвинила его во всех мыслимых и немыслимых грехах. Каких грехах? Я ни в чём его не обвиняла, лишь указала на ошибки, и то не желая унизить, а чтобы он просто их увидел и осознал. Также Дима сказал, что мне не понять его тоски и печали, ведь сытый голодного не разумеет. Простите, что-то я запуталась, то я брошенка, то пресыщенная особа, которой не понять чужое одиночество. Странно.

«Дима, – спросила я, – почему ты всё время обвиняешь других, выгораживая себя? В письме ты упрекал Настю, что она, работая в ночь фельдшером на «скорой» (адский труд), придя со смены, отправилась спать, а не развлекать тебя. Тебе не приходило в голову, что он устала?»

«Даже когда я устаю, нахожу в себе силы для свидания».

Опять «я»! Опять он – герой, она – плохая. Ну сколько можно? Даже моё терпение иссякло. Я написала: «Дима, что ты вообще способен сделать для другого человека? Ты хочешь, чтобы тебя любили, но любовь надо заслужить. Например, я написала в газету, чтобы узнать твой адрес, написала тебе, позвонила. А что сделал в ответ ты, кроме того, что требовал от меня всё новых действий? Ты хотел звонка, а почему я должна звонить тебе? Только для того, чтобы услышать твой голос? Но я не хочу слышать твой высокий, тонкий женский голос!»

Это было единственное оскорбительное замечание в адрес Димы. Да, я виновата, но уже откровенно не сдержалась. Сколько можно позволять человеку оплёвывать себя и весь женский пол? Я чувствовала себя испачканной. И искренне жалела Настю, которая, в отличие от меня, ещё и делила с этим человеком постель.

Вот и всё, что я хотела рассказать вам, уважаемая редакция. Дима снова удалил меня из друзей. Наверное, опять жалеет себя и считает, что его в очередной раз предали.