Мы познакомились со Львом в социальной сети. В своё время с сестрой создали там папину и мамину странички, но родители не спешили осваивать компьютер, а тем временем им поступали сообщения от бывших одноклассников и однокурсников, писали в основном папе. Я звонила и рассказывала родителям, кто заходил «в гости», кто предложил дружбу, кто и что написал. Папа всегда радовался, вспоминал студенческие годы, инструктировал, что ответить. Один из папиных однокурсников даже называл меня «Связная».

Оказавшись в самой гуще роковых страстей, я была вынуждена следить за тем, чтобы нормальный для шестнадцатилеток уровень идиотизма и максимализма не превышал предельно допустимую концентрацию, передавала любовные записочки от одних действующих особ другим, организовывала свидания, мирила… И да, действительно, носила снисходительную маску на лице. Мне все эти любовные треугольники и квадраты казались бурей даже не в стакане, а в капле воды.

Второй мой сожитель появился в тот момент, когда у меня настали трудные времена: развод, проблемы на работе. Симпатичный, непьющий и, казалось, работящий парень сначала помогал, как мог, и деньгами, и делами, а спустя полгода оказался инфантильным маминым сыночком. Средства, что он тратил на меня, оказались деньгами бывшей сожительницы. При этом мама у него – великолепная женщина.

Я сошлась с Тоней в первый же день. Переглянулись сообщнически, с симпатией улыбнулись друг другу («Мы с тобой одной крови – ты и я»)… С ней можно было говорить о самом сокровенном (швейцарский банк). Сразу обменялись телефонами, адресами, строили планы о послебольничной дружбе. Тоня любила и умела поощрительно слушать (редчайшее качество), а я была несусветная болтушка. Уже подходил к концу больничный срок.

Время от времени я прихожу к фонтану «Зеркальная струя» в центре Харькова, чтобы провести несколько часов в обществе любителей литературы, напитаться эмоциями от творчески одержимых людей. Вот и сейчас привычно слушаю стихи, ненавязчиво рассматривая лицо самодеятельного поэта. Виктору за семьдесят, но выглядит молодо и спортивно. Небольшой шрам над бровью нервно вздрагивает при каждом смысловом ударении. Не по годам густая седая шевелюра прикрывает слуховой аппарат.

Женщина она не старая, всего пару лет на пенсии. По нынешним временам, жизнь только начинается. Но выглядит как-то неопредёленно: бывает такое, что человеку можно дать и сорок, и шестьдесят. Роста высокого, телосложения крепкого, с крашенными в популярный каштановый цвет волосами. Вечно с очками на носу и в любое время года – в брючках ниже колен со стразами.

Побелел весь, затрясся и к кобуре потянулся. Я струхнула, давай его успокаивать как могла. Успокоился, ушёл. Больше не приходил и не звонил. Через несколько лет – я уже после декрета на работу вышла – мы с ним встретились. У нас произошла кража, вызвали милицию – он и приехал. Как его увидела, сердце оборвалось, даже спряталась, чтобы не заметил. Потом всё-таки подошла к нему, когда они все свои дела закончили. Так хорошо поговорили!

Настал звёздный час брата, он начал за ней красиво ухаживать, но… Хоть он с 12 лет работал (на стройке, дворником, грузчиком), денег этих Анечке не хватало, ей хотелось всего и сразу. А у моего брата-сироты не было квартиры, машины и миллионов. Только огромное желание заработать это для своей семьи. И любовь. Работал на износ, начал осваивать новые профессии, искать себя. Замуж звал, да Аннушка отказывалась, хотела принца.

Когда я познакомилась с теперь уже бывшим мужем, он находился в разводе, с прежней женой не жил уже лет пять. У них осталось двое детей – старший сын и младшая девочка. Из семьи я его не уводила. Когда мы с ним сошлись, он пил, не видел просвета в жизни. Я родила ему дочь, поддерживала морально. В итоге он пришёл ко мне с одним чемоданом, одетый во всякое старьё. Мои доходы были вдвое больше, чем у него...

Простившись с гостями, пожелав хозяевам счастья на новом месте службы, мы вышли из тёмного подъезда и, полуобнявшись, медленно пошли вверх по неосвещённой улочке под кронами акаций. Мы шли молча, почти ничего не ведая друг о друге, но уже появилось общее на двоих чувство, будто мы знаем всё, что с нами было, и даже то, что произойдёт, по крайней мере сегодня ночью.

С предпоследним мужчиной мы номинально протянули аж полтора года, по факту же, ввиду разделяющих нас трёх тысяч километров, за весь этот срок мы были вместе всего три недели. Всё остальное время общались по телефону и в интернете. Рассталась я с этим мужчиной после того, как поняла, что его обещания переехать в мой город – всего лишь слова. Плюс выяснила через общего знакомого, что он наладил отношения с бывшей женой, а меня оставил про запас...

По работе познакомилась с прекрасным мужчиной: чуть за сорок, симпатичный, успешный. Неожиданно он позвал меня на свидание – в пятницу после работы. Почему нет? Тут сделаю ремарку – после развода я стала очень свободолюбивой и независимой и плохо подчиняюсь чужой воле. Итак, утро пятницы. Решаю, что нужно красиво нарядиться – платье, туфельки, свидание же. Но ведь пятница, конец недели, я, чёрт возьми, устала и хочу удобную одежду!