Глядя на этого ребёнка, я понимала: он отличается от других, у него гораздо более развитый интеллект. Хотя под влиянием обстоятельств Володя часто вёл себя так же, как все остальные подростки. Мне очень хотелось узнать историю его рождения. Пусть мать так поступила, но ведь есть другие родственники.

И вот я сидела у печки, смотрела на угли. Вижу – они уже почти не горят, только светятся красным. Рядом лежали дрова. Начала подкладывать, но они быстро прогорели. Мне стало так страшно! Почему-то подумала, что печка сейчас погаснет и наступят темнота и вечная мерзлота, тем более уже смеркалось. А свет включить не могла, не доставала до выключателя.

В первый день мы отправились на прогулочном теплоходе по Оби с высадкой на острове. Путешествие по реке понравилось обоим, только мне стало обидно, что не получилось сделать красивые снимки: Максим не любит фотографироваться, постоянно убегал из кадра. На острове оборудован замечательный пляж. Пассажирам предложили остаться там, а потом вернуться к причалу и дождаться следующего рейса.

Например, в нашей семье никогда не было бесед на подобные темы, о воровстве не говорили, но дети, даже маленькие, всегда понимали: брать чужое – плохо. Мой старший сын однажды соблазнился и взял деньги с видного места, ему было пять лет. Потом сам придумал, как их вернуть, не смог оставить себе, совесть замучила. Признаться постеснялся, а просто, когда мы шли по улице все вместе, обогнал нас и сделал вид, что под столбом нашёл деньги, протянул их папе. С младшим в четыре года тоже был случай.

Учительница биологии казалась нам пожилой, даже старой. Преподавала она так себе, больше рассказывала разные истории, которых знала тьму-тьмущую. Мы знали о её семье всё. Что муж-фронтовик, несмотря на тяжёлое ранение, по-прежнему преподаёт в другой школе историю, а дочь учится в пединституте и у неё есть жених-курсант. О лучшей подруге учительницы мы знали столько, будто сами с ней дружили.

Вот, скажем, слесарь. Сразу ассоциация – алкаш. Как-то раз ко мне на вызов пришёл слесарь, мужчина под два метра ростом, в белоснежной рубашке, костюме, такой весь холёный, обалдеть. Будто не на вызов явился, а в ресторан собрался. Надел свой комбинезон, починил мне трубу, переоделся – и снова во всей красе. А какие два красивых и ухоженных мужика приезжали ко мне доставать из стиральной машины косточку от бюстгальтера? А сборщик мебели на джипе?

– Катюня, вот ты какая! А это Васса, знакомьтесь.
– Какое гордое имя. Вот вырастешь – прочтёшь Горького, «Вассу Железнову», – защебетала мама.
– Можно Васька, просто и коротко.
Я предложила:
– Пошли в мою комнату?
У меня Васса решительно рванула с плеча зелёный брезентовый рюкзак, сразу видно – походница. Вытащила из него и встряхнула мятую ковбойку и техасы с ремнём. Протянула мне термос.

Второй случай, когда я столкнулась со смертью, произошёл в 16 лет. Тут уже родители никак не влияли на моё мироощущение, а вот подруги – другие – очень даже постарались. Тогда произошла самая страшная трагедия в моей юной жизни. Лучшая подруга внезапно пустила обо мне некрасивую сплетню, и вся компания от меня отвернулась. Происходившее казалось сплошным кошмаром. Это ведь то, с чем не подойдёшь, не посоветуешься с мамой.

В детский сад я не ходила. Интернат стал для меня первым «выходом в свет». Многое казалось диким, странным и даже невыносимым. Учительница и воспитатели щедро отвешивали нам подзатыльники за кляксы, неправильно написанные буквы. Причём никакой дискриминации не было: и отличникам, и детям из обеспеченных семей тоже доставались и удары указкой по рукам, и пощёчины, и угрозы. Конечно, всех называли бестолочами. За провинности одного строго карали весь класс.

Радует, что юноша настроен на учёбу. Расспрашивал у старшей девушки в секции о трудностях с ОГЭ, потом мне пересказывал. Других вариантов, кроме университета, после школы даже не рассматривает. Сын уверен – поступит сам, без помощи репетиторов. Я уже не говорю ему, что мы согласны и на платное обучение, лишь бы только учился. Теперь беседуем о поступлении на бюджетное отделение как о само собой разумеющемся.

Дочка и вправду стала моей маленькой подружкой. Гуляю с ней по городу, хожу в древний Херсонес и подолгу брожу у моря или среди развалин. Она выспрашивает, выглянут ли из воды дельфины, прячутся ли в древних стенах крымские скорпионы. Просит подержать в ладошках прозрачную медузу: неужели она почти вся состоит из воды? Мне нравится всё это ей показывать и объяснять.

Раньше в жизни дочки возникали периоды, когда она очень сильно хотела какое-нибудь животное, как правило, собаку. У нас всегда обитали кошки, а после дочкиных просьб появлялись попугаи, хомячки. Первые два-три дня она за ними ухаживала, потом эстафету приходилось перенимать мне, проклиная себя за слабость. Правда, последних хомяков и попугаев девочке приносили не мы, а «сердобольные» подружки на дни рождения.