Даше девять лет.
– Мама, как отличить кошку от кота?
Рассказываю об анатомических особенностях животных. Долго слушает, потом разочарованно говорит:
– Да? А я думала, по глазам.

Где-то послышался грохот – лавка сломалась. Потерпевшие крушение граждане внедрились в плотные ряды успокоившихся было соседей. Обстановка снова накалилась. Наверное, дошло бы до драки, но началось представление. И каждый нашёл себе дырочку среди чужих рук, голов, телефонов, в которую можно смотреть и видеть своего ребёнка. И каждый замер, чтобы не потерять этот с трудом добытый ракурс. Взрослые словно в замочную скважину заглядывали в страну детства.

Пока Алиса так здраво рассуждала, я вспоминал о своих отношениях с Дедом Морозом, которые у меня не сложились ещё в детстве. Первый контакт произошёл году этак в восемьдесят первом. От Деда пахло водкой, луком и усталым телом, из-под потёртого тулупа выглядывал ворот польской синтетической рубашки, а редкая борода не могла скрыть добротных золотых зубов. Он был лаконично худ, неважно поддерживал вертикальность и говорил по-осетински.

Мои мама с папой всегда устраивали внукам новую сказку. То Дед Мороз встречался с ними в лесу у костра, то ждал их дома. Однажды дети помогали чистить возле дома снег, а Дед Мороз приехал на повозке, запряжённой лошадью, – папа взял коня у родственников, он вырос в деревне и прекрасно умел обращаться с лошадьми. Дочь и сын часто со смехом и теплотой вспоминают об этих приключениях.

Стихотворение брали из настенного календаря. Из своих карнавальных нарядов помню три – ёлочка, мушкетёр и костюмы Оли и Яло из фильма «Королевство кривых зеркал». Костюм ёлочки мне делала старшая сестра Тамара. На картонный каркас для юбочки нашила еловые ветки и украсила крошечными ёлочными игрушками, которые, кстати, хранятся у меня до сих пор. По такому же принципу был сделан колпак.

К отцу дочь относится очень ревниво, уже сейчас старается его ко мне не подпускать. Если муж ко мне подходит, девочка прямо коршуном бросается, чтобы влезть между нами. Вечерами сидит у отца на руках, требует, чтобы спать её укладывал только он. А муж любит дочь до безобразия, ни в чём не отказывает и выполняет все прихоти. Боюсь, всё это может помешать его контактам с нашим общим ребёнком. Страшно представить, если девочка начнёт закатывать истерики и ревновать.

Это «швиштеть» у Алисы прозвучало, как «Хао!» у Гойко Митича. Даже Давид понял, что Деду Морозу придётся поднапрячься. И не дай Будда, если свисток окажется зелёным. Дана внесла в письмо Деду Морозу все пожелания и задумалась. Железная дорога – хорошо. Но свисток? Обидно тратить на него желание. Впрочем, синий, да ещё и на верёвочке… Весьма недурно. Вздохнув, решительно дописала на листике: «Дане Плиевой – куклу бэби-борн». И на всякий случай добавила «Продаётся в магазине «Детский Мир».

Любопытно, что через какое-то время та самая гинеколог подошла ко мне и начала выспрашивать подробности о здоровье моей студентки: как она лечится, закончила ли принимать выписанные таблетки и когда снова придёт на приём. Я сначала не поняла, о чём речь. У доктора от удивления округлились глаза: «Как? Вы разве это с ней не обсуждали?» А должны были? Девочке 19 лет, мне странно обсуждать такие вещи с уже взрослым человеком.

Потом записала слова в тетрадь по «окружающему миру». Ведь ей скоро предстоит делать доклад о тундре, а музыка, сказала Алиса, сразу придаст научному выступлению оригинальность. Проходившая мимо Дана презрительно фыркнула. Просто в никуда, как фыркали мы все в наши четырнадцать. Возможно, это относилось к моей песне, Дана не ценит шансон. Мне стало обидно, но я не успел возмутиться, потому что десятилетняя девочка отреагировала быстрее.

Мы с мужем убеждены: наш бывший зять крайне инфантилен, фактически остался в 15-летнем возрасте, ведёт себя как ребёнок. Работает таксистом, в воскресенье непременно покупает бутылку водки и выпивает её, сидя перед телевизором. Сейчас внук подрос и уже реагирует на это негативно, говорит – ненавижу папу, когда он пьёт. Неоднократно советовали дочери переехать, начать самостоятельную жизнь, предлагали помощь.

Девушки плакали, умоляли не разрушать их жизнь. Некоторые предлагали мучителям деньги, лишь бы те не выкладывали интимные фото в сеть. Однако юнцы были непреклонны, всю «клубничку» размещали на своём сайте, делали рассылку друзьям жертв. Но сначала глумились над девчонками, дабы они подольше упрашивали не обнародовать снимки. Требовали прислать фотографию в голом виде, чтобы на груди жертвы было написано название их сайта, – и тогда обещали сохранить тайну.

Я категорически не вписывалась ни в одну группу, что для подростка –ситуация трагическая. Тебя не принимают, ты – изгой. В специальных учебных заведениях, где дети с младых ногтей осваивают профессиональные навыки, всё по-другому. Если прекрасно владеешь смычком или кистью, высоко прыгаешь или быстро бегаешь, ты однозначно принят коллективом, уважаем и любим… Мне оставалось одно – обосноваться на галёрке, открыть под партой книгу и углубиться в приключения капитана Немо.