Это произошло в самом конце войны, в первых числах мая 1945 года. Разумеется, мы не знали точно, когда случится наша Победа, но чувствовали, что она близка.

Мы продолжали преследовать отступавших немцев. А они спешили сдаться в плен нашим западным союзникам, англичанам или американцам, боясь ответственности за свои преступления, совершённые против советского народа.

Попутно мы освобождали советских людей, оказавшихся в плену у фашистов. Некоторые, не дождавшись освобождения и видя, что вражеские войска бегут, сами покидали своих немецких хозяев.

Погода стояла чудесная, было тепло и солнечно. И мы успешно продвигались на запад.

И вот в такой пригожий майский день мы встретили повозку, в которой сидели десяток девушек и один парень. Помню, что счастливые, улыбающиеся лица девушек прибавили нам сил. Остановив повозку, я объяснил им, как доехать до сборного пункта, где были наши люди, вызволенные из неволи. Там их готовили для отправки на Родину. Парень спрыгнул с повозки и попросился в Красную армию. Просил убедительно, со слезами на глазах. Ему не хватало двух месяцев до восемнадцати лет. В неволе он хорошо выучил немецкий язык, а мне как раз очень нужен был переводчик. И я в нарушение закона зачислил его в свой батальон. Фамилия у парня была Маличев, родом он из Днепропетровска.

И тут разведчики доложили, что задержали странный транспорт, просили прибыть и разобраться на месте. Я выдвинулся к ним и увидел следующую картину: новенькая легковая машина запряжена лошадью, а в машине три французских парня и украинская девушка – кажется, её звали Марией. Все они были пленниками фашистов. Вот тут пригодился мне переводчик Маличев. Французы тоже в неволе выучили немецкий язык, и мы стали допрашивать их с помощью моего переводчика.

Выяснилось, что лошадь они использовали так, потому что нигде не было бензина. Лошадью управлял один из них, сидя верхом. Один из французов, его фамилия была Ноль, и украинская девушка признались, что очень крепко любят друг друга. Парнишка умолял отпустить девчушку во Францию, где они обязательно поженятся. Девушка же очень убедительно доказывала мне, что у неё с этим парнем настоящая и очень сильная любовь. Они вместе были в неволе, и там вспыхнула страстная любовь.

Я задумался. По-хорошему, девушку надо отправить на сборный пункт, а потом домой. Так по закону я должен был поступить. Но как быть с их необыкновенной любовью? Его-то я не мог направить в Советский Союз.

Если бы я отпустил её во Францию, то мог получить серьёзное наказание. Мне предстояло принять трудное и ответственное решение. Но тут я вспомнил, что от любви рождается и живёт на земле всё наше человечество. И поверил в их настоящую любовь. Приказал разведчикам отпустить, разрешил им вместе уехать во Францию.

…Прошло больше тридцати лет, и я уже давно забыл об этом случае. Но в 1966 году оказался в служебной командировке в Харьковской области и там встретил свою «француженку». Вернее, это она узнала меня по шраму на лице от полученного на войне ранения. Из короткой беседы я узнал, что она вскоре после окончания войны увезла своего француза на Украину, и теперь они живут обеспеченно и счастливо, работают вместе на заводе. Вырастили двух сыновей и дочку, получили хорошую квартиру. Сыновья учатся в институте, дочка – в школе. Все дети говорят на трёх языках – русском, украинском и французском. Она горячо меня благодарила, что я тогда отпустил её.