Не очень радостная полоса моей жизни началась с развода с первым мужем, мы прожили вместе почти 25 лет. Его не остановило даже наличие двоих детей – дочери на тот момент был 21 год, а сыну всего девять.

Что может остановить мужчину, захотевшего сменить прежнюю жену на новую? Я бы жила с ним всю жизнь, несмотря на его измены. Он мне совершенно не мешал, меня устраивала видимость, что я замужем, у детей есть отец. Кроме того, я и мои родные способствовали его карьере и научной деятельности. Вроде была какая-никакая семья, но всё рухнуло в один день. И оказалось, что я как женщина никому не нужна. Мне было очень плохо, и я металась, ища сочувствия, но все друзья и родные в один голос говорили: «Ты сильная, не кисни, ты справишься, соберись!» А мне было дико плохо.

Однажды я отправила в местную газету объявление об устройстве в хорошие руки недавно родившихся котят моей кошки, но вместо откликов от желающих неожиданно пришло письмо со странным обратным адресом, состоящим из цифр и больших букв. Какой-то Слава писал о своей нелёгкой жизни и о том, что недавно у него был день рождения и никто его не поздравил.

Из письма я поняла, что человек находится в исправительной колонии. Тогда ещё не знала, что это колония для особо опасных рецидивистов.

Не понимаю, чем руководствовалась в тот момент. Сейчас однозначно оставила бы письмо без ответа и избежала многих проблем, но тогда, видимо, была доверчива и сердобольна, поэтому не поленилась отправить бедному страдальцу открытку, в которой поздравила с прошедшим днём рождения, наивно полагая, что сделаю доброе дело и на этом всё закончится. Если бы я могла знать тогда, как глубоко заблуждалась.

Я не хочу сказать ничего плохого обо всех людях, находящихся в местах лишения свободы, но знаю точно, что относительно безопасно общаться и поддерживать их можно, если они были знакомы вам до посадки – тогда риск ошибиться минимальный. А иначе вы получаете, образно выражаясь, кота в мешке, и хорошо если только кота, а не злого, опасного, коварного и жестокого тигра, все интересы которого направлены на удовлетворение своих потребностей – главное условие выживания в тех местах. Но тогда я этого не знала – и понеслось.

На моё поздравление Славик ответил пространным душещипательным письмом с трогательным рассказом о тяжёлых обстоятельствах своей жизни и превратностях судьбы.

Тогда я, конечно, и подумать не могла, что это тонкий расчёт с надеждой на поимку крупной платёжеспособной рыбы, которая способна обеспечить сносную жизнь выловившему её на весь немаленький остаток срока. Чтобы жертва начала доиться сама и с удовольствием, требуется наличие у неё свежей психотравмирующей ситуации. В моём случае это недавний болезненный развод. Как паук своей липкой паутиной, он опутал меня ласковыми лживыми словами сочувствия и утешения и, пользуясь временной неустойчивостью психики, стал частично подчинять себе.

Именно это случилось со мной, а сколько потом я видела таких же дурочек с остекленевшими глазами, добровольно отправляющихся на заклание и отдающих последнее, «чтобы любимке хорошо было». Но десять лет назад я находилась в самом начале этого горького и унизительного пути.

Славик писал мне, я отвечала – и от тоски и скуки, и оттого, что больше никто не хотел со мной поговорить и пожаловаться некому. Опытный паук виртуозно и грамотно подтягивал свою жертву, которая радовалась сочувствию, вниманию и якобы пониманию.

Сколько было отправлено и получено писем, вроде бы самых нежных и искренних, сколько всего выплеснуто и рассказано друг другу. Но если с моей стороны это была искренняя боль сердца, то с его – филигранный расчёт. Те, кто в юном возрасте попал за решётку, а до этого зачастую бывал в интернатах и детских домах, прошли суровую школу и освоили навыки манипуляции людьми. И, опять же, в этом секрет их выживания. Они поневоле становятся психологами, способными переиграть любого.

Никому, никакой женщине не советую связываться даже в самом страшном сне с людьми, отбывающими наказание в исправительных учреждениях.

Возможно, со стороны кажется, будто я злюсь или обижаюсь на Славика. Сначала так и было. Теперь остались только боль и сожаление. Я работаю с этим и борюсь, чтобы остались светлые воспоминания. Ведь хорошего, как мне казалось во время нашего общения, было очень много.
Теперь понимаю его изобретательность и актёрское мастерство. Я была совершенно уверена – он для этого очень постарался, – что являюсь для него самым главным, дорогим и любимым человеком, лучшей и замечательнейшей женщиной.

Сначала мы вели только телефонные разговоры – десять лет назад в исправительных лагерях мобильная связь была ещё более-менее доступна. Он гениально исподволь вытягивал из меня немалые суммы, посылки, а затем, после личных свиданий и – о, ужас! – официального брака, заключённого на территории колонии, пошли и продуктовые передачи.

Словно под гипнозом, я тратила время, деньги и силы, собирая справки для нашей свадьбы, в общем-то, мне совершенно не нужной. Могу сказать, довольно сомнительное удовольствие – сначала закупать продукты и вещи, причём не абы какие, а хорошего качества, а потом тащить эти 20 разрешённых килограммов. Позже, после операции пупочной грыжи, когда мне уже нельзя было носить тяжести, я ездила на такси, и водитель помогал дотащить сумки до окошка.
Девушки, женщины! Поверьте моему печальному опыту: ваш судьба сложится не менее печально, ведь сражаться бесполезно – коготок увяз, всей птичке пропасть. Просто не связывайтесь, как бы сладко ни пели, как бы ни давили на жалость. Всё это – мошенничество.

Ещё раз оговорюсь, что не хочу сказать ничего плохого обо всех, за решёткой есть разные люди. Но окручивают женщин, обнаруживая их уязвимые места и создавая иллюзию заботы, любви и нужности, только самые гнусные и низкие негодяи, которые не желают работать, находясь в колонии, а хотят жить пристойно и вкусно есть. Чего и достигают, находя жалостливых дурочек, одной из которых была я. Только мне повезло вырваться. Точнее, Славик меня бросил за ненадобностью, как и свою сестру, когда мы полностью его одели-обули и всем обеспечили. Ладно я, тянувшая его лишь последние десять лет из 18-летнего срока. Но сестра-то тянула братца все 33 года общего стажа его отсидок.

Да, Славик в определённой степени обаятелен и мил, несмотря на полностью синие от наколок руки и большую часть тела. Он усвоил стихийную мудрость сидельцев, позволившую ему выживать в нечеловечески сложных условиях и считать грязью под ногами людей, бескорыстно сделавших для него очень много. А потом бросить их и начать жизнь с чистого листа с теми, кто о нём ещё ничего не знает.

Хотя, собственно, на что жаловаться? Чего мы хотим от этих людей? Тем более если знаем, преступления какой тяжести они совершили. Если мы продолжали с ними общаться, то даже наша великая любовь вряд ли станет оправданием.

Например, я вроде бы здравомыслящий человек с двумя высшими образованиями и учёной степенью. Как же могла повестись на все эти дешёвые жалостливые разводы на деньги? Примерно подсчитала, что за десять лет потратила на свидания, передачи и прочее около миллиона. Какая такая любовь? Почему не бежала от него, узнав, что у него общий стаж более 30 лет – семь сроков. Причём последние 18 лет – за убийство с особой жестокостью.

И сплошное враньё, враньё, враньё. Он похож на хищный цветок росянку, заманивающую жертвы. Обаяние зла и очарование порока. Всё же можно сказать, со мной Слава всегда был неизменно дружелюбен, галантен и нежен. Если не считать того, что правдами и неправдами десять лет тянул деньги, передачи и поездки на длительные свидания. Но ведь я всё делала сама, хотя и по его просьбе. Раньше мой самый страшный сон был – завалить школьный экзамен по геометрии, теперь – сны о поездке на свидания и с передачами в лагерь. Это намного страшнее.

Нет сил описывать, через какие испытания я прошла, уже почти зная, что он меня не любит, а только использует. Говорил – отвяжешься от меня, только когда станешь не нужна. Так и вышло: через полгода на свободе он изменил свою жизнь, начав с нуля. Больно, грустно, но слава богу. Заново учусь жить с уважением к себе.

Может, всё дело в тотальном дефиците мужчин? Думала об этом. В Америке, где я когда-то жила около года, совсем другое гендерное соотношение: мужчин миллионов на десять больше, и там каждая женщина весом от 40 до 400 килограммов естественным образом чувствует себя востребованной.

Совсем не то у нас. Что же, остаётся смириться и достойно жить в предлагаемых обстоятельствах, ибо «секс для здоровья» точно не для меня. Мне для близости необходимо испытывать к человеку сильную любовь, и чтобы он чувствовал то же самое или хотя бы идеально притворялся.

Не знаю, на чём Славик меня подловил, на моей жалостливости или на недолюбленности. И чем объяснить, что я продолжаю его любить, понимая всю бессмысленность и безысходность этого чувства? Наверное, тем, что обращался со мной хорошо, ласково. Секс, особенно после примирений и когда выполняла его просьбу купить что-нибудь дорогое, был прекрасен.

Иногда мне казалось, что он проститутка, все партнёры для него взаимозаменяемы, были бы деньги. При этом всегда бодр, весел, общителен, обаятелен.

Пока я была ему нужна для материальной поддержки, говорил, что любит. Отпала необходимость – пошла вон. А я от своей глупой любви всё ему прощала – и измены, и невнимание. Разве только не бил и не оскорблял. Ушёл сразу, как только увидел, что есть варианты получше.

А я, дура, запала на такого. Он просто оставил меня за скобками, забыв все свои красивые слова о любви, все наши признания и клятвы.

Дай бог мне поскорее восстановиться после этого кукушонка, влезающего в гнездо к другим птицам и выпихивающего оттуда птенцов.

Всё это я понимаю, но иногда гложет мысль: вдруг это я какая-то не такая? Например, повысила тон, он и обиделся? Смешно. Но по-прежнему больно.