Этот тенистый «аппендикс», как мы его называем, уже много лет не даёт покоя местной молодёжи. Не могу припомнить, когда там впервые обосновались подростки – двадцать лет назад, тридцать? А может, уже сорок? Такое чувство, что они тусовались там всегда. Сколько уже поколений выросло в этом закутке, и всё равно туда не зарастает народная тропа. На какие только ухищрения не шла юная поросль, чтобы обустроить пятачок, создать удобства для посиделок, – затаскивали туда выброшенные старые диваны и стулья, на которых можно вечерком посидеть, послушать музыку, поболтать.

Честно говоря, мне было совершенно всё равно, что она настоящая красавица, а в её умение снимать руками практически любую боль я просто не верил. Когда же она собралась уходить, вдруг передумал и мы пошли в спальню. Массаж оказался недолгим, но действенным, головная боль прошла полностью. Воодушевлённый, я назначил время следующего сеанса, уже у себя дома. Девушка сразу предупредила – у неё много клиентов, приехать сможет не раньше десяти вечера.

Родители, как и многие интеллигенты, к вере не тянулись, но интересовались этой темой. В последние годы жизни отец был тесно связан с Валаамом. Он ушёл из театра и занялся созерцательной деятельностью, водил экскурсии, вёл научную работу. Работал в музее-заповеднике, написал книгу «Валаамская тетрадь». Затем стал экскурсоводом в монастыре. Знал духовенство, общался с патриархом Алексием II. Я прикоснулся к вере в четырнадцать. Жили мы тогда на Петроградской стороне.

Первые сомнения в правдивости теории «широкой кости» появились у Саньки ещё в начальных классах, когда в кабинете биологии он наткнулся на скелет человека. К своему удивлению, Санька не обнаружил ни одной действительно «широкой» кости, на которую ссылались его родственники. Может, у них в семье были какие-нибудь особенные скелеты? Медленному метаболизму Санька даже был рад. Бабушка сказала, что сосед дядя Вася болен метаболизмом и поэтому орёт дурные песни под окнами каждую ночь.

Часто меня спрашивают: «А ты прямо запойная была, да? Уходила в эти самые запои?» Так вот нет! Я в последние годы просто находилась в состоянии постоянного опьянения, трезвой не была никогда. Стоило попить обычной воды, и сразу развозило на старых дрожжах. Но вот что удивительно: на работу ходила и не подводила никого, старалась изо всех сил, благо работа творческая. Помню, берёшь в руку микрофон, а рука так дрожит, что он скачет вокруг рта.

Нина Ивановна поведала, как после войны им помогали сердобольные шофёры. Водители, перевозившие зерно, специально наезжали на кочки, зерно рассыпалось, и дети собирали его. И вот до того времени, пока мама не вернётся с работы, маленькая Нина Ивановна как заботливая дочка уже промывала все зёрнышки от песка, даже успевала приготовить обед. Золотое поколение, прошедшее войну и голод, знает цену всему.

Конечно, переживаю, пытаюсь убедить мужа, что нужно лечиться, пока пагубная страсть не овладела им полностью. Он не слушает меня, не признаёт мою правоту. Делает заявления вроде «Я алкоголизмом не страдаю, я им наслаждаюсь». Сводит всё к шутке или просто огрызается – дескать, твоего мнения не спрашиваю, под забором не валяюсь, семью содержу, устаю, напряжён, и моё личное дело, как именно расслабляюсь. Если бы мы жили вдвоём, это и правда было бы его личное дело, я не нанималась перевоспитывать взрослого мужика и жить с алкашом точно не стала бы. Но ведь у нас сын.

...Это произошло много лет назад в Крыму. Со мной находились мои дети Павел и Андрей, они погодки. Мальчики были совсем маленькие. Лето. Мы вышли на прогулку. Идём, вдруг видим – стоит толпа. Люди собрались вокруг парня, который всем желающим гадал по руке. И парень такой рыжий-рыжий, с абсолютно белыми ресницами! Мне стало интересно, протягиваю ладонь – и он мне говорит совершенно удивительные вещи! Что я скоро резко изменю свою жизнь, куда-то уеду и стану известным человеком.

Замечу, что вместе с нами в застолье принимал участие и начальник, старший группы механиков, назову его Дмитриевич. Я обратил внимание на одну странность – все участники мероприятия старались сесть подальше от Дмитриевича. Но я особо не заострял на этом внимание, ведь где бы ни сел, спирт слабее не будет. Ну, и сел справа, рядом с Дмитриевичем. Все, кто помнит то время, знают, как проходили подобные банкеты на работе в мужских коллективах. То есть сценарий давно отработанный: выпили, закусили, закурили, и начинаются наиважнейшие разговоры обо всём и ни о чём.

Таков закон. Он, безусловно, нужен для экономических взаимоотношений между странами, при экспорте или импорте крупных поставок. Но для физических лиц это беда. В магазинах «дьюти-фри» человек из упомянутых стран не имеет права даже бутылочку воды купить. Это расценивается как контрабанда, товар по прибытии в пункт назначения будет изъят, а гражданин понесёт наказание. Уже месяц я работаю в международном аэропорту.

Когда он первый раз заорал утром и разбудил всю округу, Юля поняла, почему такого красавца продали всего за 700 рублей. Зато жизнь в курятнике закипела не скучнее, чем во дворце турецкого султана. Быстро был установлен новый порядок. Курочки неслись в одну кучку. Забавно было наблюдать за процессом «родов». Несушки выстраивались в очередь. Каждая аккуратно зашагивала в гнездо, внимательно осматривая кладку, осторожно выбирала местечко, усаживалась и делала своё святое дело.

Когда дела на фирме стали плохи, я решилась. Напечатала несколько объявлений: «Пишу на заказ». Стесняясь, оглядываясь по сторонам, расклеила бумажки с телефоном на дверях магазинов. Через день звонок. За первый заказ – стихи на свадьбу – я получила 50 рублей. Сравнив затраченное время и полученную сумму, поняла, что на этом не заработаешь, но искренняя благодарность заказчицы для меня дороже денег.